— Ли убил Вивиан, — сказала я, затем вскочила на ноги и одновременно метнула шар расфокусированной энергии навстречу ей. — Он сделал это в моей собственной церкви, чтобы скрыть свою вину!
— Ты лжешь! — крикнула она, когда наши энергии с шипением столкнулись друг с другом. — Ты — лгунья!
— Тогда почему он не позволяет никому взять образец пентаграммы? — Я отошла от тлеющей машины. Из нее все еще доносились небольшие звуки, слышимые поверх руководящих криков Ли в кругу. — Почему он скрывает улики, Элис?
— Потому что ты ее испортила, — сказала она, когда из круга раздались первые песнопения. Они начинали собирать силу. А когда зайдет солнце? После этого они совершат проклятие.
— Ты — темный практик, — сказала она. — Ты — демон!
— Я — демон. — Дойдя до центра улицы, я остановилась. Именно здесь она была мне нужна, и я больше не отступлю. — Но я не обманывала Вивиан, заставляя ее сделать второе кольцо чакры. Подумай, Элис. У меня уже было одно. Зачем мне еще одно? Она была моим другом, и единственное мое преступление в том, что я не поверила, что она сможет защитить меня от вас всех. Может, если бы я поверила, она бы не доверилась Ли.
— Ты — демон. Я никогда не поверю ни одному твоему слову. — Смущенное выражение лица исказилось от душевной боли, и Элис бросила еще одно заклинание.
Я отклонила его вспышкой силы, но моя уверенность пошатнулась, когда оно ударилось о фонарный столб и покатилось к автобусу. В нем были люди.
«Боже мой», подумала я, вспомнив о разбитой машине.
— Detrudo! — крикнула я, представляя себе огромный пузырь силы под автобусом. Я не успела дотянуться до заклинания, но смогла сдвинуть автобус с места, и он с чавканьем и стоном величественно встал на правые колеса… и медленно завалился. Пение в кругу стихло, когда автобус с ужасающим треском ударился о тротуар, но заклинание Элис пронеслось сквозь пустое пространство и попало в чахлое уличное дерево.
Девушка с белым лицом смотрела, как взрывается тонкий ствол, и я пригнулась, чтобы избежать щепок и веток, разлетающихся как шрапнель.
— Тебе нужно перестать бросаться этим дерьмом, — сказала я, пошатнувшись, когда желтые горящие листья посыпались вниз и закружились вокруг моих ног. Из автобуса доносились крики о помощи, но пассажиры были живы, в худшем случае отделались синяками. Элис жаждала крови. Ее не волновала правда, только ее боль. Она двигалась от горя, а не от настоящей ненависти, и я это понимала.
— Вивиан была моим другом, и мне будет ее не хватать, — сказала я, задыхаясь от душевной боли, вызванной ее потерей. — Ты делаешь именно то, чего хочет Ли, — добавила я, когда вокруг меня закружились светящиеся угольки красных и желтых листьев. — Если ты сбросишь меня, никто не сможет противостоять ему. Он захватит этот город в ущерб всем, кто в нем живет. Вот почему он убил Вивиан. Вот почему призрак Вивиан напал на него. Она здесь. Все еще в моей церкви. Спроси ее.
Элис не двигалась, ее внезапная неуверенность была очевидна. То ли мои слова наконец дошли до нее, то ли до нее дошло, что я уберегла целый автобус людей от ее смертоносного заклинания. Она облизала губы и посмотрела на Ли, явно неуверенная в себе.
— Ты видела ее? Ты видела ее призрак? — спросила она, и я кивнула, не ослабляя хватки за лей-линию.
— Она была зла, когда умерла, ее предали, и она была достаточно зла, чтобы остаться в этом мире. Мне следовало показать ей проклятие, когда я его нашла, — сказала я. — Но я боялась, что она подумает обо мне, а у меня не так много друзей, чтобы их терять. И я все равно ее потеряла. — Я тяжело сглотнула, мое горло сжалось. — Пожалуйста, не позволяй своему горю дать Ли то, что он хочет. Я знаю его с десяти лет, и он эгоистичный, манипулирующий, жестокий ублюдок, до самой глубины души.
Элис снова полуобернулась к площади, красно-фиолетовая дымка на ее пальцах дрогнула.
— Я не могу позволить себе поверить тебе, — сказала она, но в ее словах прозвучало сомнение, и мой пульс участился.
— Тогда, может быть, ты поверишь всем остальным, — сказала я, жестом указывая на Дэвида, который руководил действиями оборотней, чтобы держать всех на безопасном расстоянии.