– Нравится? – Наглый демон сидел напротив меня и явно наслаждался зрелищем.
«О да, нравится! И вот тут спинку почешите… Да-а-а-а!» – моя темная сущность всегда умела извлекать выгоду из любой ситуации.
– Нет! – упрямо буркнула я, отпихивая второе «я» подальше.
– А почему? Мне казалось, люди любят комфорт… – Он задумчиво почесал когтем затылок.
– У каждого свое понятие комфорта, – продолжала ворчать я, спускаясь вниз с этой пирамиды Хеопса.
Я увидела, что демон опять начал вылизывать пустую обертку от майонеза, и сердце снова дало сбой.
– И что делать будем? – Мне не хотелось прерывать его занятие, но чувствовалось, что еще пара минут такого зрелища, и уже я буду вылизывать этого демона.
Такой вопрос застал его врасплох. Он икнул и выронил яркий кусок пластика.
– Хороший вопрос… В наш мир еще ни разу не попадали такие, как ты. Обычно все заканчивалось обедом моих подручных или моим. – Он хищно оскалился, показывая двойной ряд острых зубов.
– Варежку не разевай! Мечта стоматолога-маньяка! – фыркнула я и присела на песок. – Как мне вернуться в свой мир?
– Никак, – на полном серьезе ответило это крылатое нечто.
Мне стало дурно. Почему-то именно в этот момент я ощутила весь ужас ситуации. Застрять навечно в мире, полном кровожадных демонов? Скитаться по пустыне, пока не умру от голода или жажды?
– Я могу предложить тебе более приятную смерть… – тихо прошептал архидемон, опускаясь на песок рядом со мной. Проклятый орган в груди сделал кульбит, в животе запорхали бабочки, наполняя меня предательским теплом. – Ты получишь море удовольствия, – продолжал нашептывать этот краснокожий искуситель, склоняясь надо мной.
Я словно завороженная следила, как приближаются его губы, и уже была готова на все.
«Плавали, знаем. Поматросит, бросит, а тебя потом сожрут его подручные, принеся ему особо лакомый кусочек бедрышка. Ритка, дура, очнись!»
Перед глазами пронеслась вся моя короткая жизнь. За квартиру не заплачено, сериал не досмотрен, новые сапоги, купленные на зиму, стоят в шкафу… Сапоги стало особенно жалко. Отдав за них ползарплаты, я совершенно не хотела, чтобы после моей смерти их забрала противная соседка.
– О Рита, отдайся, озолочу!
С этими словами я сильно пихнула демона в бок, отгоняя его от себя. Тот снова впал в ступор, непонимающе глядя на неудавшуюся жертву соблазнения.
– Предложит он! Да я вас, таких предложальщиков, насквозь вижу! – Я ткнула в него пальцем, заставив еще сильнее отодвинуться. – Я это ваше удовольствие не видела и не знаю, вдруг мне не понравится? А поздно будет метаться, сожрут – и с концами! А у меня сапоги, между прочим, ни разу не надетые!
Все звоночки медленно подступающей истерики я пропустила, и теперь это выливалась на обалдевшего от такого накала страстей демона.
Сидя на песке, я рыдала и размазывала слезы по пыльному лицу. Судя по виду краснокожей секс-бомбы, тот пребывал в состоянии растерянности, и ему это не нравилось.
– Ну хватит! – попытался он прекратить этот поток соплей, но вышло еще хуже.
От приказного тона меня переклинило. Я начала рыдать еще громче, периодически подвывая.
– Перестань! – Он вскочил с песка и стал метаться рядом со мной, задевая мои волосы своими крыльями.
– Ты сам винова-а-ат!
Истерика достигла апогея, когда передо мной вдруг шлепнулись мои сапоги. Кожаные, с натуральным мехом, доходящие почти до колен.
Теперь была моя очередь икать.
– Как? – Я прижала их к себе, словно на меня сейчас накинутся толпы демонов, жаждущих обладать зимними сапогами в жаркой пустыне.
Архидемон снова сел рядом и вытер краешком крыла вспотевший лоб.
– Я могу перемещать предметы между мирами…
Он не успел договорить, как я огрела его сапогом. Он дернулся, перехватил мою руку и немного оскалил клыки.
– С ума сошла?
– Да это ты сошел! Перемести меня в мой мир! Сейчас же! Иначе я тебе тут такой анал-карнавал устрою! – Мои глаза сверкали решимостью, а в руках был занесенный для удара сапог.
– Да я тебе что, бог? Я могу перемещать небольшие объекты! А ты на небольшой не тянешь!
– Намекаешь на то, что я жирная?
Отбросив в сторону сапог, я схватила кастрюлю-шлем и со всей силы огрела ею демона. Такого поворота он не ожидал, поэтому не увернулся и так и остался стоять с надетой кастрюлей на голове.
– Говорила мне мама, не связывайся со смертными! – голос из-за кастрюли стал загробным и очень пугающим. Мурашки прокатились по спине. Сожрать он меня не может, а вот побить или еще хуже, изнасиловать…
Злость сменилась страхом. Почему я всегда сперва делаю, а потом думаю?