До дворца мы добрались меньше чем за полчаса, то и дело на полном ходу влетая в порталы, открытые магами. Стражники, стоявшие на стенах, тут же бросились вниз открывать ворота, стоило им завидеть нас, поэтому мы пересекли город, практически не снижая скорости. Внутри была мертвенная тишина и пустота, словно царила какая-то губительная болезнь, вроде чумы. Никаких звуков музыки, никаких торговцев фруктами, гула толпы. Даже флаги над улочками казались теперь серыми обрывками тряпок.
Дворцовая стража так же молниеносно отреагировала на наше появление, уступая дорогу. Дворец казался таким же мёртвым, как и город. Наше сопровождение осталось у гхор, мы же с Марбасом буквально прыгнули в кабинет Велиала. Мне было не до нытья о том, что меня укачивает.
Первый из королей стоял лицом к окну и молча взирал куда-то за стены города. Стоило нам ввалиться в кабинет, как он обернулся к нам, собираясь, видимо, попросить, чтобы его оставили одного, но когда увидел меня, его лицо изменилось:
— Нозоми, девочка моя, — он, растеряв остатки достоинства, подбежал ко мне и неожиданно обнял.
— Я в порядке… — прошептала я, без стеснения обнимая его в ответ. Впервые за столько времени я была вновь рада видеть его. Рядом с ним любая катастрофа казалась лишь маленьким недоразумением, которое легко исправить или пережить.
— Велиал, у нас очень плохие новости, — подал голос Марбас, и у меня внутри всё похолодело. Я всё еще упорно отказывалась принимать случившееся, и мне меньше всего хотелось сообщать об этом королю.
— Что такое? — Велиал настороженно посмотрел на главу Братства.
Я выдохнула, понимая, что лучше я поставлю его в известность, ведь это всё произошло из-за меня:
— Заган… Он… Его больше нет, — я отцепила от пояса корону второго из королей и протянула Велиалу.
Его губы дрогнули, он схватился руками за голову и отвернулся от нас, словно пытаясь сделать так, чтобы мы не видели его эмоций. Низкий звук, отдаленно похожий на вой, задрожавшие плечи.
— Велиал… — я была в ужасе от тех ощущений, которые эхом передались мне. Абсолютное отчаянье, невероятная боль и…страх. Страх ребёнка, который, потеряв родителей, оказался в незнакомом ему месте, страх одиночества.
Неожиданно он заорал: совершенно бессмысленный набор звуков, рывок рукой — и книжная полка разлетелась в щепки, снова рывок — и диван отлетел к стене так, словно весил он не больше перышка.
— Велиал, прости меня, пожалуйста! — я в слезах кинулась к демону, обнимая его и стараясь хоть как-то утихомирить. Мне было больно. Человеческие чувства и чувства падшего превратились в безумный коктейль, буквально разъедавший изнутри. — Прости, это я виновата!
Король замер. Мне даже показалось, что он перестал дышать, а может и вовсе превратился в соляную скалу из библейской легенды. Но я слышала, как его сердце практически остановилось, ощущала, как похолодела кожа. Он будто бы медленно умирал.
— Ты не виновата, — я услышала его хриплый голос, совершенно пустой, без капли эмоции.
— Он пришёл спасти меня. Если бы не я, то он остался бы жив.
— Он сделал то, о чём просил его я — присматривал за тобой. Виноват во всём исключительно я.
Велиал положил руки мне на плечи и заглянул в глаза.
— Не вини себя в том, в чём ты не виновата. Не ты его убила, а наши общие враги. Он погиб ради меня и тебя. Мне больно оттого, что больше я его не увижу, не разозлюсь на его бурчание, не услышу его совсем не смешную шуточку, но нам надо выжить. Выжить — ради того, чтобы его жертва не была напрасной.
Я кивнула и поняла, что снова плачу.
— Всё хорошо, девочка. Всё будет хорошо, — Велиал прижал меня к своей груди, давая выплакаться вволю. Похоже, что я теперь лью слёзы за нас двоих.
— Марбас, что с обороной? — король почти мгновенно вернулся к своим обязанностям. Возможность переживать и нервничать тут была только у меня, всем же остальным придётся вырывать своё право на существование у захватчиков.
— Скверно. Похоже, что они втихую всё это время накапливали боевую мощь, и ангелов теперь куда больше, чем было до Восстания. Это настоящие полчища саранчи из восьмой казни, только вот проблема в том, что они не за свежим урожаем пшена прилетели, — Марбас, чтобы хоть как-то отвлечься, решил вернуть диван на его прежнее место. Велиал ему не препятствовал. — Эти пидорасы передвигаются стаями и кидаются сразу толпой, выбирая соперника слабее себя.
— На меня напали сразу семь, — кивнула я, подтверждая его слова. — А в поместье вломилось четверо. Роберт остался, чтобы с ними разобраться…
Я зажала рот рукой, потому что у меня неожиданно земля едва не ушла из-под ног: прошло уже столько времени, а о нём до сих пор ничего не известно. Когда он использовал заклятие перемещения, то потратил просто чудовищное количество магической силы для того же расчёта всего. Что если ему не хватило оставшейся у него, и он сейчас, в лучшем случае, ранен?
— Не нужно хоронить меня раньше времени, — за моей спиной послышался несколько усталый голос библиотекаря. Обернувшись, я увидела его — помятого, местами в пыли и крови, со взъерошенными волосами и порядком разодранной одеждой. Одна из линз его очков была треснувшей, но в целом он был в порядке.
— Роберт! — я не могла поверить своим глазам. Мне казалось, что это лучшее, что я видела в своей жизни — адского библиотекаря, вечно сидящего над книгами и расчётами очередного чуда научного человеческого прогресса.
Велиал, увидев мои эмоции, учтиво ушёл с пути, возвращаясь обратно к столу, изредка глядя на то, как я устало, но счастливо улыбаюсь, с силой стискивая рёбра нефилима.
— Ангелы используют яд, — Марбас опёрся на спинку дивана, который наконец-то вернулся туда, где стоял. — Что-то пиздец как быстро разрушает физическую оболочку, и наши погибают, пытаясь залечить раны. Со мной только что связались из западного полевого.
— Необходимо выяснить, что это за дрянь, иначе нам не выстоять! — встрял Асмодей, словно забыв обо мне. — Мне повезло, похоже, эта штука на меня не действует.
— У нас нет времени на это. Марбас, скажи остальным, чтоб не геройствовали. Если они действительно начали такие грязные игры с балансом, приправив это всё ядом, то нам нужно беречь каждого. Ты меня понял? Каждого!
— Мне нужен один только мёртвый! Заклятие заморозки и… — попытался настаивать на своём библиотекарь, но Велиал его прервал.
— У нас нет на это времени! — рявкнул он, ударив с силой кулаком по столу так, что чернильница жалобно звякнула. — Асмодей, не спорь со мной, идиот! Эта девочка рядом с тобой — это наше слабое звено. Убьют её — и мне конец. Люцифер сейчас не в состоянии сражаться. Когда небеса треснули, он обезумел: сейчас совершенно в неустойчивой форме, не понимает, что ему говорят, лежит на полу, схватившись за голову, и орёт от боли так, словно его варят в кипящем масле.
— Это из-за Явления? — поинтересовался Марбас. — В смысле, это как-то связано?
— Мы не знаем, из-за чего, но он мечется между всеми тремя своими формами с такой скоростью, что невозможно уследить ни за одной, — Велиал устало потёр лицо руками. — Поэтому вы оба — сваливаете отсюда в Гайю. Хотите вы этого или нет. Они ищут Нозоми здесь, потому что они видели, что её забрали сюда.
— Они не понимают, что я это я, — я упрямо сжала ладони в кулаки. — Они думают, что я одна из падших, и пытаются убить. Мне надо просто спрятаться подальше, и всё будет хорошо…
— Про Гайю эти болваны вспомнят в последнюю очередь, — проигнорировал меня Велиал, продолжая говорить с Робертом. — У тебя огромный опыт не светиться ни одной из сторон, поэтому ты, Асмодей, прекрасно подходишь на роль телохранителя. Шутки кончились. Теперь я прошу тебя вернуть мне долг в виде спасённой мною жизни там, в Карне, десять тысяч лет назад.
Нефилим кивнул.
— Головой ответишь за неё, если что-то случится. Ты меня понял? — Велиал медленно встал из-за стола, снял с головы королевский венец и положил его рядом с короной верховного правителя. Асмодей снова кивнул, едва уловимо сжав моё плечо.