За окном сново громыхнуло.
— Столица сразу не падёт, как и города Кругов, чего не скажешь о фермерах и иных хозяйствах, которые расположены в глуши. Возможно, в горах кто-то уцелеет, если успеет укрыться, — Марбас отстранённо смотрел на картину, нарисованную Набериусом. Похоже, что сейчас он выслушивал отчёты своих подчинённых, потому что я опять отчётливо слышала оживлённый галдёж Теней.
Велиал на минуту одарил его тяжелым взглядом, а потом вновь уставился на меня и Роберта.
— Мы организуем вам безопасный коридор, но это не будет воскресная прогулка — около ангелов союзников нет. Там тебе придётся проявить чудеса ловкости и смекалки, чтобы не угодить на копья, пока будете проходить через Врата.
— Я думаю, мы сможем и сами добраться до Врат. Не надо привлекать к себе лишнего внимания, — попытался возразить библиотекарь.
— Восьмого Круга больше нет, — подал голос Марбас. Мы разом обернулись к нему. Лицо наёмника теперь выглядело растерянным. — Говорят, что все легионы Балама буквально смели, Фуркас не смог ему ничем не помочь, сам едва успел отступить к Баалу.
Я поёжилась. Короли Геенны не такие немощные, какими кажутся из подобного доклада. Страшно представить, какая сила на стороне ангелов, если происходит нечто подобное. Тем более, я видела, что такое седьмой Круг. Что за сила у этих ангелов, если они разнесли одного из трёх сильнейших королей так, словно его армия ничего не стоила?
*
Люцифер казался мне размытым пятном, когда я увидела его. Вначале мне померещилось, что у меня опять помутнение рассудка, но при близком рассмотрении стало понятно, что помутнение рассудка как раз у Люцифера, а не у меня: его разум действительно метался между тремя личностями, а его тело едва поспевало за ним. Он походил на дрожащий кадр повреждённой киноплёнки.
Люций был в истерике, Люц пытался спорить и что-то кому-то доказать, а Люцифер лишь стонал от боли, хватаясь за голову на секунду, после чего преобразование шло по новому кругу. Рядом с ним сидела Геката и пыталась хоть чем-то помочь, но всё было бесполезным.
— Отец решил вывести его из игры, — сказала он, когда мы пришли. Три мопса сидели рядом, то и дело скуля то ли от страха, то ли от жалости. Я даже позавидовала их сдержанности в данной ситуации: зрелище могло напугать кого угодно, а они никуда не убежали.
— Люцифер, — Велиал подошёл и схватил за руку Люца. — Люцифер, ты нам нужен.
Но подросток лишь закричал. Бессвязно и зло, выдёргивая ладонь, после чего на его месте оказался плачущий малыш.
— Давай я попробую, — вмешалась я.
Всё что я могла, это попытаться заговорить с ребёнком и убедить его, что ничего страшного не происходит. Сыграть на его любви ко мне или к Набериусу, за которого он меня то и дело принимал. Я должна была сделать хоть что-то и была уверена, что меня он точно услышит. Хотя я совершенно не знала, что ему говорить.
Уличив момент, я схватила Люция, не думая о том, насколько тяжёлым окажется это тело, когда примет образ Люцифера. Ребёнок закричал от страха и уткнулся мне в шею, обхватывая руками. Но через мгновение его место занял Люц и попытался меня оттолкнуть, обвиняя в том, что это всё по моей вине. Люцифер не заставил себя ждать: он лишь произнёс одними губами извинения. К счастью, последний исчез быстрее, чем я почувствовала, что ещё чуть-чуть и у меня сломаются кости рук.
— Люций, я здесь. Всё хорошо, малыш. Всё хорошо. Не бойся, — затараторила я, стараясь вкладывать в слова любовь и заботу. — Ну же, малыш. Не кричи.
Люций снова затрясся, и метаморфоза повторилась ещё раз. Каждый раз, как только появлялся Люций, я убеждала его, что я рядом, что ему нечего бояться. Каждый раз, когда появлялся Люц, я просила прощения и говорила, что не знала, что всё так будет. К счастью, Люцифер никаких объяснений от меня не требовал, пытаясь подчинить себе тело и разум. И с каждым разом он задерживался всё дольше.
Через пять таких превращений Люций наконец лишь судорожно всхлипывал, но не уступил своё место старшим. Я гладила его по голове и продолжала шептать, что он сильный и не надо ничего бояться. Напомнила ему, что он хотел сделать каких-то восьмилапых пушистых тварей и что даже мне страшно, а ему нет. Ребёнок обнимал меня, слушая и явно успокаиваясь всё больше и больше.
— Мы погибнем? — тихо спросил он наконец, в очередной раз всхлипнув.
— Нет, конечно нет.
— Они уже тут.
— Они далеко и совсем не представляют угрозы. Просто шумят и ломают деревья, — соврала я. — Почти как ты, когда не в настроении. Только ты ломаешь двери. А у них там дверей нет.
— А ты их не боишься?
— Нет. И ты не бойся, ладно?
Люций, помедлив кивнул.
— Можно мне поговорить с Люцифером? — поинтересовалась я, жалея, что у меня нет большего времени для того, чтобы провести его с ребёнком.
Люций снова кивнул и закрыл глаза, прижимаясь ко мне. Через секунду на меня снова навалился всем своим весом Люцифер. Духовный глава Тёмного трона ойкнул и поспешил слезть, чтобы случайно не раздавить.
— Извини, я… Спасибо, — его голос был таким слабым и измученным, что сердце сжималось. Падший выглядел ещё болезненнее, чем обычно. Прислуге только-только удалось привести его волосы в приемлемый вид, а он уже снова выглядел растрёпанным. — Я…
— Всё нормально, — улыбнулась я и зачем-то положила ему руку на голову, словно он продолжал оставаться в теле ребёнка. — Спасибо, что вернулся к нам.
Люцифер растерялся, но всё же кивнул, после чего поднялся с пола и, шатаясь, с трудом дошёл до дерева, к которому тут же прислонился лбом. Ни Велиал, ни Марбас, ни Геката с Робертом ничего ему не говорили и не торопили. Мне показалось, что он сейчас вбирает в себя энергию, растраченную за то время, что его разум хаотично носился по кругу.
— Асмодей, — Роберта окликнул Велиал, воспользовавшись передышкой. — Тебе нужна энергия? Лететь-то сможешь?
— В воздух подняться могу, — нефилим пожал плечами. Лицо у него сделалось задумчивое, словно он что-то просчитывал в уме. Не сразу я поняла, что он прощупывает остатки маны, которую наверняка растратил под чистую, выкинув меня в Лимб из Долины. — Наверное, продержусь.
— Мне не нужно «наверное», мне нужно «точно», — Велиал закатал рукав и укусил себя за руку с такой силой, что пошла кровь, а его рот окрасился чёрным. — Пей. Или мне придётся тебя целовать. Впрочем, второй вариант мне нравится больше.
— Вот ещё, — Роберт опасливо покосился на меня, словно я могла не догадываться, какие отношения между ними были в прошлом. Я с удовольствием бы пошутила, но настроения не было совсем, в отличие от Велиала, который явно пытался в очередной раз изобразить, что ему всё нипочём. — Оба способа какие-то не гигиеничные, если честно.
— Воробушек, ты кровь чужую пить будешь, какая нахуй гигиена? — поинтересовался у него Марбас. — Если ты такой нежный, то могу одолжить флягу, только не вздумайте выливать оттуда бухло. Коктейли тоже хорошо, особенно такие… Энергетические.
— Ты кретин, ты в курсе? — Роберт вздохнул и подошёл к Велиалу, развернувшись так, чтобы я не видела процесса, который однозначно его смущал. Целоваться они, к счастью, не стали, король просто поднял руку.
Велиал не отпускал его точно больше минуты, постоянно повторяя, что нечего скромничать, и что лучше больше, чем меньше:
— Не хватало только, чтобы ты помер от нескольких ударов мечом, — вздохнул он, когда нефилим наконец посчитал, что ему хватит. — Мало того, что сам грохнешься, так ещё и Нозоми из-за своего упрямства угробишь.
— Она мне дороже жизни, — мотнул головой Роберт и посмотрел на меня, утирая губы рукавом, на ткани теперь красовалось чёрное пятно. — Ты знаешь.
— Знаю, поэтому не прощу тебя, если с ней что-то случится.
А тем временем некогда полный жизни зимний сад казался умирающим, каким-то искусственным. С деревьев медленно опадала листва. Цветы чернели один за другим и осыпались. Мир вокруг рушился на глазах, настолько он был хрупким.
Люцифер, уже растянувшийся на подушках, громко закашлялся и все разом посмотрели на него, из-за чего падший скромно отмахнулся, мол ничего такого. Велиал подошёл к нему и сел рядом, после чего тихо рассказал, что мы решили, и спросил, чем он может нам помочь. Остальные же обступили двух серафимов полукругом, внимательно вслушиваясь в их беседу.