– Не понимаю… Ведь все считают, что он умер?!
– Ты не знаешь этих людей, Даррел. Они захотят, чтобы парень действительно умер. А если для этого понадобится убить нас – убьют, не сомневайся. Это страшные люди, Даррел! Страшные!.. Хомо советикус!
– Тебя про кого из российских жителей ни спросишь – все страшные, – хохотнул Хейс. – Успокойся, мы не будем посылать никаких запросов. Думаю, вся эта история надолго не затянется…
В это время Гагарины и отец Георгий держали совет. Они перебрали все возможные варианты спасения, и ни один не показался им достаточно реалистичным, кроме просьбы о политическом убежище. Смущало, конечно, что эту просьбу могут перехватить. Но и сидеть вечно на «Циолковском» беглецы не могли.
Миша получил хорошее образование, причем знания ему давали прикладные. В кадетском корпусе были макеты космических челноков чуть ли не в натуральную величину, стояла самая современная техника. Естественно, мальчишки баловались, время от времени что-то безнадежно портили… и сами же чинили, как могли. Начальство, конечно, поругивало, но не слишком, помня прописную истину о том, что всякая теория должна выдержать столкновение с реальностью, от этого она лишь прочнее будет.
Миша должен был знать, что творится там, внизу. Он теперь остался один. Один за четверых. И он просто обязан просчитать ситуацию.
Когда Малявин принес к ним в отсек ужин и посоветовал ложиться спать, Миша ничего не сказал. Он знал, что мать бережет его и не захочет, чтобы он опять смотрел на трупы. Отец Георгий прочитал вечернее правило и лег на пол. Миша видел, что для него приготовлено кресло, разулся, но лег рядом со священником. И не только из-за желания делить тяготы пути поровну. С этого места можно было незаметно подняться и выскользнуть из отсека…
В кают-компании было темно, лишь слабая подсветка от работающих приборов. Миша довольно быстро разобрался в управлении модуля связи и нашел новостной канал. Новостями «Циолковский» снабжали из Австралии, из Техаса, из Восточной Германии и из России, были еще какие-то варианты. Миша выбрал информацию на русском, английском и немецком – эти языки он хорошо знал.
Австралия, как и следовало ожидать, поддержала российское правительство, не допустившее государственного переворота. Техас выразил соболезнование дружественному народу России, чуть было не ставшему жертвой кучки радикально настроенных путчистов, и поздравил с тем, что демократия устояла.
А вот Восточная Германия удивила. Ее президент предложил оставить Россию в покое – пусть сама решает, каким путем идти. Хочется ей быть монархией – пожалуйста, демократией – на здоровье, только убивать детей – преступление. Тут только до Миши дошло, что зарубежные новостные каналы молчат о нападении на кадетский корпус, как если бы его вообще не было!
Но репортеры новостей не могли этого не знать!..
Миша стал искать информацию о своей смерти во всемирной сети. Если верить англоязычным лентам новостей, четверо кандидатов на российский престол просто погибли при невыясненных обстоятельствах, и – точка, винить некого. Немецкие блогеры были чуточку объективнее: они упоминали о некой трагедии, разыгравшейся в элитном кадетском корпусе, но тоже как-то слишком осторожно.
Но никто не хотел ссориться с российскими кланами, державшими деньги в техасских, австралийских, аргентинских и прочих банках, не говоря уж о швейцарских!..
Тогда Миша полез на российские новостные сайты.
В России уже начался новый день. И в сводках утренних новостей Миша не нашел ни слова об избирательных участках предстоящего референдума! Как будто бы еще два дня назад они не были готовы к приему людей.
Получается, дело, которым множество людей занималось более десяти лет, погибло? И опять перед носом у народа будут махать звонкими погремушками? И опять всюду зазвучат трескучие тирады за «идеалы демократии»?
А «политическое убежище», за которое, как за соломинку, пытаются ухватиться и мама, и отец Георгий, будет убежищем лишь до той поры, пока беглецов доставят в Техас. А дальше – «челнок взорвался при неудачном приземлении». И все! Кому там нужны эти трое русских, причем один из них – формально уже покойник?! Государственный переворот задушен в зародыше, жизнь продолжается!..
Умирать Мише совершенно не хотелось. Он видел, как умирали его друзья-кадеты… Но и позволить матери вести унизительные переговоры с правительством Техаса он тоже не мог.