Суперинтендант Томас взглянул на два бланка заявлений на получение паспортов и две фотографии, разложенные под лампой.
- Давай еще раз пробежимся, - приказал он старшему инспектору, сидевшему рядом, - готов?
- Да, сэр.
- Калтроп: рост метр восемьдесят. Так?
- Да, сэр.
- Дагган: рост метр восемьдесят три.
- Подбитые каблуки, сэр. При помощи специальных туфель можно увеличить рост на шесть-семь сантиметров. Многие невысокие люди из шоу-бизнеса прибегают к этому из-за уязвленного самолюбия. Кроме того, при получении паспорта никто не смотрит на ноги.
- Хорошо, - согласился Томас. - Туфли на высоком каблуке. Калтроп: цвет волос коричневый. Но это еще ничего не значит. Это может быть и светло-коричневый, и каштановый. На фотографии, кажется мне, у него темно-каштановые волосы. У Даггана тоже стоит цвет волос коричневый. Но на фотографии он - темный блондин.
- Точно, сэр. Но обычно волосы на фотографиях выглядят темнее. Все зависит от освещения, где стоят лампы и прочее такое. А потом, опять же, он мог воспользоваться краской и стать Дагганом.
- Ладно, принимается. Дальше, Калтроп: цвет глаз карий, Дагган: цвет глаз серый.
- Контактные линзы, сэр, все очень просто.
- О'кей. Калтропу тридцать семь, Даггану в апреле было тридцать четыре.
- Он вынужден был написать 34, - объяснил инспектор, - потому что настоящий Дагган, умерший в возрасте двух с половиной лет, родился в апреле 1929. А это изменить нельзя. И никто не начнет расспрашивать человека, почему он выглядит на 37, а в паспорте стоит 34. Просто поверят записям в паспорте.
Томас взглянул на две фотографии. Лицо Калтропа было полнее, да и сам он казался здоровее и крепче. Но, чтобы стать Дагганом, он мог изменить свою внешность. Да и наверняка изменил ее еще при первой встрече с оасовскими главарями, и оставался Дагганом до момента получения паспорта. Обычно, если такие люди хотят, чтобы их не опознали, они месяцами живут с измененной внешностью. Наверное, будучи очень осторожным и щепетильным, Калтроп умудрился не попасть в картотеки ни одной полиции мира. Если бы не этот слух в Карибском регионе, мы бы никогда не вычислили его.
Но с этого момента он превратился в Даггана, выкрашенные волосы, контактные линзы, высокие каблуки, слегка похудевший. Как раз-таки это описание Даггана с его паспортными данными и фотографией он передал в Париж. Лебель, он высчитал, глядя на часы, должен получить их к двум часам ночи.
- В конце концов, остальное уже за ними, - начал быстро инспектор.
- Да нет, парень. У нас как раз-таки еще очень много работы, - злобно сказал Томас. - Первым делом, утром мы начнем проверять билеты на самолеты, паромы, поезда... работы еще порядком. Мы не только должны выяснить, кто он такой, но и где он сейчас.
В этот момент раздался звонок из Сомерсет Хаус. Все заявления на получение паспортов проверены. Все в порядке.
- Отлично, поблагодарите служащих и расходитесь. Ровно в 8.30 у меня в кабинете, все без исключения.
Зашел сержант с копией показаний владельца лавки, куда пришли документы на имя Даггана. Его доставили в местный полицейский участок и там допросили. Томас просмотрел подписанные показания: "Нам не за что его задерживать. Передай ребятам в Паддингтоне, чтобы отпустили его домой, к его мерзким фотографиям и журналам".
Сержант ушел, а Томас, устроившись в кресле, попытался немного вздремнуть.
Когда он отдавал распоряжения сержанту, наступило 15 августа.
Глава 16
Мадам баронесса де ла Шалонье остановилась в дверях своей комнаты и повернулась к сопровождавшему ее англичанину. В полумраке коридора она не могла различить выражение его лица.
Вечер был приятный, и она все еще не решила, будет ли настаивать, чтобы он закончился на пороге дверей ее комнаты, или нет. Этот вопрос мучил баронессу уже целый час.
С одной стороны, хотя у нее и раньше были любовники, она была уважаемой замужней женщиной, остановившейся на одну ночь в провинциальном отеле, и не в ее привычках было позволять абсолютно незнакомым мужчинам соблазнять себя.
С другой стороны, ей так нужна была ласка, и она откровенно признавалась себе в этом.
Баронесса провела день в военной академии в Барселонетте, высоко в Альпах, посетив выпускной парад своего сына, которому было присвоено звание лейтенанта, в прежнем полку его отца. Хотя она была несомненно самой привлекательной родительницей на параде, вид сына, получившего офицерское звание французской армии, заставил ее с горечью осознать, что она является матерью взрослого мужчины и ей уже скоро сорок.