Ковер вдруг поднялся и ударил по лицу. Но нет, это он упал на пол и уткнулся лицом в ковер. Исчезло чувство боли в бедрах, в животе, в груди и шее. Последнее, что он почувствовал, был соленый вкус во рту, такой же вкус он уже чувствовал однажды после купания в море в Кермаде, где и увидел старую подстреленную чайку. Затем наступила темнота. Стоя над его телом, Клод Лебель неотрывно смотрел в глаза убийцы, сердце больше не беспокоило его. Похоже, оно вообще перестало биться.
- Шакал, - произнес он.
- Лебель, - отозвался тот и открыл затвор винтовки.
Лебель увидел, как упала на ковер стреляная гильза. Человек взял со стола патрон и не спеша вставил его в ствол. Серые глаза, не отрываясь, смотрели на Лебеля.
- Он пытается загипнотизировать меня, - подумал комиссар, словно все происходящее касалось не его, - он собирается стрелять. Он хочет убить меня.
Но усилием воли детектив заставил себя опустить глаза и посмотреть на пол. Парень из CRS упал на бок, карабин выскользнул у него из рук и лежал прямо у ног Лебеля. Комиссар опустился на колени и поднял орудие. Держа его одной рукой, он другой пытался нащупать курок. Шакал закрыл затвор. Лебель нашел спусковой крючок карабина и с силой надавил на него. Грохот выстрелов заполнил комнату и прорвался на улицу.
Позже дотошным представителям прессы пришлось объяснять, что шум издавал мотоцикл без глушителя, который какой-то чудак решил завести в двух кварталах от места церемонии. Пол-магазина девятимиллиметровых пуль ударили Шакалу в грудь. Его перевернуло в воздухе и отбросило в угол, тело рухнуло на пол рядом с диваном, снеся на своем пути настольную лампу. Внизу оркестр заиграл туш.
В 6 часов этого же вечера суперинтенданту Томасу позвонили из Парижа. После короткого разговора он послал за старшим инспектором своего отдела.
- Все в порядке, они его прикончили, - сообщил он. - В Париже. Как говорится, нет проблем. Но все же еще раз сходите к нему на квартиру и осмотрите все хорошенько.
В 20 часов инспектор уже заканчивал осмотр квартиры Калтропа и вдруг услышал, как кто-то вошел в незапертую дверь. Инспектор обернулся. В комнате стоял незнакомый мужчина и оглядывал инспектора сердитым взглядом.
- Что вы здесь делаете? - спросил инспектор.
- Позволю задать вам тот же вопрос. Что здесь делаете вы, черт вас подери?
- Тише, приятель, успокойся. Твое имя и документы.
- Калтроп. Чарльз Калтроп, - отчетливо произнес мужчина. - И это моя квартира. Так что же все-таки вам здесь нужно?
Инспектор пожалел, что не взял с собой оружие.
- Ну что ж, - произнес он как можно спокойнее. - В таком случае, я думаю, нам лучше проехать в Скотланд Ярд. Там тебе все объяснят.
- Чертовски правильная мысль, - согласился Калтроп. - Думаю, вам есть что объяснить.
Но на самом деле объясняться пришлось самому Калтрону. Его продержали целые сутки, пока из Парижа не пришло три подтверждения смерти Шакала, а пятеро хозяев шотландских отелей не удостоверили, что Чарльз Калтроп действительно провел прошедшие три недели на севере Сазерленд Каунта, где ловил рыбу и бродил по горам.
- Если Шакал не Калтроп, - спросил Томас инспектора, когда Калтроп был освобожден и отпущен домой, - то кто же он тогда, черт возьми?
- Здесь не может быть двух мнений, - произнес комиссар Столичной полиции своему помощнику Диксону и суперинтенданту Томасу. - Правительство Ее Величества не может допустить и мысли, что этот так называемый Шакал вообще может быть англичанином. Тем не менее, как вы знаете, известный вам англичанин находился некоторое время под подозрением. Но сейчас все выяснилось, и он полностью оправдан. Нам известно также, что во время своего задания во Франции Шакал выдавал себя за англичанина, имея на руках фальшивый британский паспорт. Но он выдавал себя также и за датчанина, и за американца, и за француза, используя два украденных паспорта и поддельные удостоверения. Нас же касается только то, что убийца въехал во Францию под фальшивым паспортом на имя Даггана и под этим именем проживал в этом городке... Гапе. Только и всего. Итак, дело можно считать закрытым, джентльмены.
На следующий день тело неизвестного было похоронено на кладбище в пригороде Парижа. На надгробье не было никакой надписи. В свидетельстве о смерти говорилось, что 25 августа 1963 года неизвестный иностранный турист был сбит мотоциклом на окраине столицы. Водитель скрылся. На процедуре погребения присутствовали священник, полицейский, стряпчий и двое землекопов. Никто не выразил никаких чувств, когда простой гроб был опущен в могилу. Кроме одного неприметного человечка, со стороны наблюдавшего за похоронами. Когда все было кончено, он повернулся и, отказавшись назвать себя, медленно зашагал прочь по узкой кладбищенской тропинке, пока его одинокая маленькая фигура не скрылась из виду. Он возвращался домой, к жене и детям.