Вот и двор Смольного. И здесь костры. Кони, покрытые инеем. Броневики, пушки. У ворот часовые — латышские стрелки в серых длинных шинелях, верная охрана Советов.
Освещённый красным пламенем костров, комендант Смольного, матрос в бушлате, с открытым воротом, принимает рапорты прибывших частей, чтобы доложить Владимиру Ильичу.
— Отряд завода «Вулкан» в составе пятисот человек готов к отправке на фронт! — сообщает седоусый рабочий с винтовкой в руках.
— Сестрорецкий отряд прибыл в составе шестисот штыков! — передаётся по рядам.
— Сводный отряд балтийских моряков!
— Артиллерийская батарея прибыла в распоряжение Совета Народных Комиссаров! — рапортует молодой унтер-офицер. — Доложите товарищу Ленину — солдаты большинством голосов решили отложить демобилизацию, не расходиться по домам, пока отечество в опасности!
— Артиллеристам — ура! — раздаётся у костров.
И вдруг все умолкают. У заснежённого окна показывается знакомый рабочим силуэт.
— Товарищ Ленин всегда на посту! — весело говорит матрос-комендант.
И на сердце становится легче.
С Лениным — победим!
Не был я тогда ни генералом, ни офицером — простой солдат, человек с ружьём, каких тысячи.
Толпясь под окнами штаба революции, мы жадно слушали новости.
Комиссары рассказывали нам про заговор буржуев всего мира против нашей революции. В ответ на призывы Советского правительства прекратить всемирную войну буржуи решили уничтожить первое в мире государство рабочих и крестьян.
Взялись за это германские генералы.
В награду правительства буржуазных стран тайно обещали отдать Германии всю Прибалтику, Украину, Белоруссию. Сулили и часть Кавказа.
Баку и Закавказье решила забрать Англия. Донбасс — Франция. Сибирь и Дальний Восток — Америка и Япония. А русскому царю, которого немцы должны были снова посадить на трон, оставляли только Москву да несколько центральных губерний. И назвать это царство решили Московией. Чтобы и самого слова «Россия» не было.
Вот чем грозило германское нашествие. Знал эти замыслы Ленин. Знали и мы — солдаты. И не будь у нас партии, не будь ленинского руководства, Россия была бы разорвана на куски международными хищниками.
Германские генералы были уверены, что так оно и будет. Войска их стояли недалеко от столицы Советов, под Ригой и Двинском. Пока шли мирные переговоры, они подтянули свежие силы. Пододвинули полки кавалерии, в которых служили сынки прусских помещиков и кулаков.
И вот они движутся на Петроград.
Всё расписано у германских генералов: сегодня — Псков, завтра — Нарва, а там и Петроград… И делёж добычи!
Ленин, Свердлов и Подвойский склонились над военной картой, испещрённой синими стрелами.
Немцы просчитаются. Они рассчитывают на короткую военную прогулку, а мы поднимем против них народную войну! Немецкие солдаты устали от войны. Они не способны к трудным, затяжным боям. И если мы задержим их наступление, заставим вести бои в снегах и болотах — мы выиграем эту войну!
Об этом говорили в Смольном, в комнате, где разместился штаб. Говорили тихо, но каждое слово доносилось до нас.
Драться геройски. Защищать каждую позицию до последней капли крови. Задержать врага как можно дольше на подступах к Нарве и Пскову. А за это время соберутся силы Красной Армии и нанесут сокрушительный удар по захватчикам!
Такова была стратегия Ленина.
Нас было мало, их много. Но мы шли на бой бесстрашно. Знали, что за нами вскоре поднимется великая народная армия. Победа будет за нами.
Весело шли. С пением «Интернационала». Отряды были невелики, и почти у каждого свой оркестр. Один отряд уходит на фронт, музыка играет. Другой прибывает к Смольному получить ленинское напутствие. Музыка играет.
Так день и ночь с пением «Интернационала», как волны, катились отряды бойцов, а Ильич, не смыкавший третью ночь глаз, говорил товарищам, что с таким народом мы победим!
Весь мир тогда затаив дыхание следил за поединком стратега революции Ленина, большевиков с германскими генералами. На их стороне была сила, на стороне революции — правда.
А у правды всегда много стойких защитников.
Почему гремят пушки у «мызы Орион»?
Германские генералы, набрасывая на картах путь молниеносного похода на красный Питер, и внимания не обратили на безвестный хуторок, обозначенный как «мыза Орион».