Кэп выдержал паузу, давая армии фанов утихнуть. И вдруг помрачнел, опустил взгляд в землю.
— В моменты победы и ликования я всегда вспоминаю тех, кто помог мне и доверил стоять сейчас перед вами. Каждый из вас достоин быть на моём месте…
«Мы любим тебя!», «Кэп — лучший!», «Номер один!», — кричали из толпы.
— Не ждите, что кто-то проживёт вашу карьеру за вас. Лучший номер всегда впереди — идите и берите его прямо сейчас!
Море фанов забурлило кровавым потоком. Облака окрасились в красный от тысяч неоновых огней.
Пару слов, конечно же, вставил и Томми Трэшер.
— Самое великое благо — не слава и богатство, а верные фаны, которые ждут тебя на площади твоего клуба и ликуют вместе с тобой после триум…
Речь главного конкурента Кэпа за лидерство в клубе оборвали, заменив кадрами корпуса аэробуса, нагретого калькуттским солнцем и стремительным перелётом. Металл шипел и дымился от капель дождя. В небо с грохотом вздымилась гигантская свето-дымовая фигура Кэпа, летящего в небо. Она была настолько огромная, что сперва весь горизонт заполонила рука, вытянутая вперёд, затем улыбающееся лицо, далее — грудь с буквой «М». Гигант выглядел одновременно величественно и жутко. Чрезмерно пафосно, но, надо признать, пробрало до мурашек[49]. Даже бойцы команды замерли, глядя на этого красного исполина, медленно и неуклюже летящего вверх.
Уставшая команда, пробираясь по узкому живому коридору, тонкой струйкой направилась в «Кремль» — тренировочную базу Москвы со времен пластиковой эры. Бойцы хлопали по ладоням счастливчиков, тянущих руки.
— Ладно, новичок. За тобой долг! — я погрозил Заку пальцем. — Знания — сила, понимаешь? Мне нужны инсайты[50].
ПРП-морф в виде визора лежал на столе прямо передо мной. Я аккуратно пододвинул его к Заку. Кончиками пальцев я почувствовал, как морф резко потеплел и стал тяжелее. Лисбер удивился, выпрямился и взял устройство в руки. Морф обхватил его запястье, превратившись в браслет, – у Зака перехватило дыхание.
— Пока глухо, Соул, — ответил Зак.
— Да ладно тебе, Зак! Я независимый журналист, а не писатель. Мне нужны факты.
— Пока пасс. Я в клубе всего два дня, — не поддавался Зак Лисбер.
В его пальцах мелькнула очередная цветная капсула. Я загипнотизированно уставился на незнакомый допинг. Интересно, предложит ли он его мне или опять выбросит на пол? Ох, как хотелось попробовать…
— В клубе цензура на радость, — продолжал я, стараясь сохранить ясность ума. — Ты заметил, что никто на всех этих каналах, — я указывал пальцами вокруг себя, — не улыбается, тринадцатый?
— Как-то не обращал внимания. Вернее, не смотрел ни секунды, — Зак начал уставать от скорости моей речи. Он крутил капсулу в пальцах.
— На большинстве каналов МЛЭ позитив не в тренде, ведь целевая аудитория в прямом смысле слова борется за свою карьеру и не хочет видеть, как кто-то ржёт. Ты врубаешься?
— Просто смех или улыбка маскирует обман и презрение. Если тебе улыбаются, значит, хотят причинить вред так, чтобы ты этого не понял, — ответил Зак.
— Верно! Простая улыбка может спровоцировать агрессию у зрителя. От этого все хмурые на экране. Но твоя ухмылка после забитого гола — это было что-то новое! Я не удивлён, что Томми… ну, ты понял.
Я было вскочил с места и разочарованно плюхнулся обратно.
— Тот ролик про девочку-кролика… Хакеры вшивают свой сигнал в официальные показы. По каналам наших лидеров такое бы и под пытками не стали транслировать. Знаешь почему?
— Потому что она круче них? — Зак немного оживился, когда речь зашла о Роббит.
— Именно! Новое лицо! Яркое и несистемное. У неё нет собственного канала, у неё не берут интервью круглые сутки. Она идеальна, потому что её не существует в нашей парадигме.
Я повеселел, видя живой отклик в глазах Лисбера.
— Кэп написал 17 книг о своей биографии. Он у всех уже в печёнках сидит. И никакой Зал Славы, Дарвин их дери, не избавит Москву от этого пафосного придурка. А тут появляется девица из ниоткуда, вытворяет невероятные кульбиты и крушит рожи всем в элитных дистриктах. Фаны от неё с ума сходят.
Я немного забылся и чуть было не начал кричать на весь клуб «Минус», но вовремя снизил тон.
— В Зал Славы никого не берут уже 20 сезонов! От этого «грязная игра»[51] только усиливается. Фаны сходят с ума от отсутствия социального продвижения. Поговаривают, что даже в Совете Ветеранов назревает раскол. Некоторые из них до сих пор верят, что всё под контролем, другие решили действовать более радикально.