Мысли Элизабет снова и снова возвращались к ее мужу Уолтеру.
Завтра они могли бы отметить свою семнадцатую годовщину.
Она поднялась и босиком спустилась к берегу.
Дженна, вцепившись в Джона Дэвида и применив удушающий прием, изо всех сил пыталась окунуть в воду своего младшего, но более сильного брата. Пройдя до самого конца пирса, Бет села в том месте, где ступеньки спускались в воду, и запустила пальцы в достававшие до плеч волнистые пепельно-черные волосы. Потом прошлась по морщинам, глубоко въевшимся в лицо за последние, жестокие годы. Бет знала, что не отличается красотой. Ну и что? Она была простушкой всю свою жизнь. Куда труднее смириться с тем, что ты выглядишь на пятьдесят, когда тебе лишь тридцать восемь. В последнее время Бет стала замечать, какой усталой выглядит. Возможно, будь рядом Уолтер, она не растеряла бы то немногое, что имела…
Бет закатала до колен штанины джинсов.
Какой-то лихач на водном мотоцикле промчался через середину озера, невидимый, за исключением того короткого момента, когда он пересек полоску залитой лунным светом воды.
Ноги скользнули в жидкую сталь и коснулись первой облепленной водорослями деревянной ступеньки. Вечер выдался прохладный, и она потерла голые руки. Октябрь – суровый месяц. Милый, неужели семь лет?
Через неделю ее поджидала еще одна годовщина – грядущий Хэллоуин станет семилетней отметкой исчезновения Уолтера. Писатель-убийца Эндрю Томас был близким другом ее мужа. Старый дом Эндрю до сих пор стоял на своем привычном месте – в роще на противоположном берегу озера. В прошлом году там кто-то поселился, и Бет испытывала странные чувства, снова видя свет за озером.
Обстоятельства, сопутствовавшие исчезновению Уолтера, и теперь, по прошествии семи лет, оставались странными и загадочными.
Холодным и сырым вечером 1996 года, в канун Хэллоуина, он усадил ее за кухонный стол и сообщил, что их семье угрожает ужасная опасность. Бет было сказано забрать детей и уехать. Объяснять, что случилось, Уолтер отказался, сказав, что важно только одно: незамедлительно увезти Дженну и Джона Дэвида из дома.
Бет до сих пор помнила глаза мужа в тот вечер – в них присутствовало то, чего она никогда не видела прежде: настоящий страх.
Неподалеку от ступенек на поверхности появились пузыри, а вслед за ними – голова Дженны.
Последний раз я видела любимого в зеркале заднего вида, когда уезжала с детьми в дождливую тьму. Он стоял на переднем крыльце, жестом показывая «я люблю тебя» и высоко поднимая руки в оранжевом свете фонаря. Больше она Уолтера не видела.
Его белый «Кадиллак» нашли через две недели в Вудсайде, штат Вермонт, рядом с мусорным баком. На водительском сиденье сохла его кровь.
В глубине души Бет знала, что ее мужа убил Эндрю Томас, но не могла даже представить почему.
– Давай, мам!
Бет спустилась на две ступеньки и стояла теперь по колено в воде.
– Слишком холодно, милая.
– Ты такая трусиха, – поддела ее Дженна, подбираясь к ступенькам. – Я могла бы просто столкнуть тебя.
– О нет, не смей!
Голова Дженны исчезла под водой, и Бет выбралась на пирс и с улыбкой огляделась.
– Вижу тебя! – крикнула она, хотя и не видела никого. – Вижу…
Мокрые руки обхватили ее, и Бет вскрикнула.
– Попалась, – сказал Джон Дэвид. – Сейчас окунешься.
– Не надо, Джей-Ди, – взмолилась Бет. Сыну еще не исполнилось двенадцати, но он уже был сильным и ловким. – Я – твоя мать, и, если ты столкнешь меня в воду, я буду помнить об этом всю жизнь. Ну как, оно того стоит?
Джон Дэвид вздохнул и разжал пальцы.
Бет отступила от края пирса и повернулась к сыну. А ведь через пару лет ты будешь выше меня. На безволосой груди ее мальчика блестели капельки пота.
– Хочу сказать тебе кое-что, – взяв строгий родительский тон, сказала она. – Ты меня слушаешь?
– Да, мам.
Голос все еще звучал по-детски высоко и звонко, до ломки оставалось не меньше года.
– Хочу тебе сказать… вот!
Бет столкнула его с пирса, и он с криком полетел в воду. Она рассмеялась, победно вскинула руки и крикнула:
– Никогда не недооценивайте мамочку!
Пока Джон Дэвид жаловался на несправедливость, Дженна дернула брата за лодыжки и утащила под воду. Поднятые водным мотоциклом круги достигли пирса.
– Я домой! – оповестила Бет. – Не задерживайтесь!
– Перестань, мам, сегодня же пятница!
Идя по пирсу, она подумала, что дети тронули ее, а разве это не самое главное?