– Илья никуда не поедет. Я позвоню, но совершенно напрасно, я не имею на него никакого влияния.
– Вы позвоните, скажите, что вас просят, – настаивал Станислав.
Елена безнадежно махнула рукой, соединилась с Туром.
– Илья, это я, – только и успела она сказать, как Тур перебил:
– Где ты? Ты цела, здорова? Где находишься?
– Меня арестовали! – неизвестно почему закричала Елена. – И везут в наше имение.
– Гуров с тобой?
– Да нет тут никакого Гурова, есть прокурор, который просит, чтобы ты приехал немедленно.
В отношении ареста она придумала, полагая, что это повлияет на решение брата. А Гурова в машине действительно не было. У нее вновь начиналась истерика, и она говорила то, что в конкретный момент видела.
Тур знал сестру, она могла наболтать невесть чего, главное, Елена могла сообщить, что он, Илья, посоветовал ей съездить с милиционером, может, узнает что-либо об Олеге. Это ничего не доказывает, но прокурор начнет сестрицу допрашивать, и не известно, что она в горячке сболтнет. Например, что Олег занял деньги не у убитой невесты, а у него, Ильи Турова. А такое совершенно ни к чему.
– Хорошо, только без меня помалкивай.
Федул Иванович Драч приехал в имение раньше всех. Охрана не посмела не пустить за ворота помощника прокурора.
Следом, с интервалом в минуту, подкатил Гуров, затем оперативники с Еленой и Илья Тур.
Гуров и Драч успели перемолвиться лишь несколькими фразами.
– То, что он заманил тебя и организовал покушение, не доказывается. – Драч понимал, что его службе в прокуратуре пришел конец.
– А то, что кафе было заминировано? И то, что он хотел разделаться и со мной, и с собственной сестрой? И когда мы найдем Олега Турова, выяснится, что он скрывается от старшего брата, боясь разделить участь Игоря.
– Лева, не будь сопляком. Это все слова.
– А если мы найдем пистолет, из которого был убит Игорь, а позже невеста Олега и ее мать? А парень уже подарил невесте десять миллионов долларов?
– Если ты найдешь пистолет, то никогда не докажешь, кто из него стрелял. Пальцевые отпечатки на оружии перестают оставлять ребятишки, закончившие пятый класс.
Из подлетевшей машины выскочил Тур.
– Вы прокурор? – он чуть не толкнул Драча. – На каком основании вы здесь находитесь?
– На основании постановления о проведении в вашем доме обыска.
– Интересно, кто его подписал? Наверняка это человек, который вчера застрелился! – Тур хотел рассмеяться, но закашлялся.
– Плохая примета, Илья Ильич! Очень плохая примета, – сказал стоявший здесь же Гуров.
– Ты еще! – Тур замахнулся.
– Советую ударить, – Гуров не шелохнулся. – Лежа в госпитале, вы сможете обдумать систему защиты. У меня восемь человек свидетелей, что я защищался.
– Боже! – Тур схватился за голову. – Я потерял разум!
– Проведем экспертизу, – Гуров закурил. – Идемте в дом, показывайте свои бумаги!
Помощник прокурора заполнял бланк протокола. Понятые диктовали свои данные. Станислав, Котов и Нестеренко стояли в сторонке и старались не смотреть на Гурова, который, стесняясь достать носовой платок, незаметно утерся рукавом.
Драч закончил писать, сказал необходимые слова, что поручает провести обыск полковнику милиции Гурову.
– Уважаемый Илья Ильич, имеется ли в доме огнестрельное оружие? – спросил Гуров.
– Мы уже неоднократно обсуждали данный вопрос! – вызывающе ответил Тур.
– Прошу вас конкретно ответить на вопрос.
Гуров заметил, как в глазах Тура мелькнула тень, и он инстинктивно вытер лицо. А Станислав увидел, что Гуров успокоился.
– Прошу вас и понятых пройти со мной в ваш кабинет, – сказал Гуров. Все поднялись на второй этаж.
– Я, кажется, не взял связку ключей, – сказал Тур, небрежно ощупывая карманы.
Эта фраза была началом конца. Не только сыщики, но и все присутствующие поняли: всемогущий Илья Ильич Туров сломался. Гуров молчал. Пауза походила на театральную. Тур опустил руку в один карман, затем в другой. Неожиданно звонко, даже радостно, Елена сказала:
– Илья, ключи на цепочке под жилетом, слева.
Он достал тяжелую связку ключей, которую не было никакой надобности искать, отпер кабинет.
– Откройте, пожалуйста, сейф, – подсказал Гуров.
Тур открыл тяжелую дверь. Гуров подошел, повернул ручку открытой двери в обратную сторону, и боковая пластина поползла вниз. Гуров вынул из образовавшегося проема золотой диск.
– А вот и украденный сидиром.
Стоявший рядом Тур протянул руку и мгновенным движением выхватил из тайника пистолет. Но Гуров оказался быстрее. Он ударил ребром ладони по руке Тура, пистолет упал на пол, закрутился.
– Совершенно лишнее, а если ваших пальцев на пистолете не было? – спросил Гуров.
– Что ж, полковник… – Тур вздохнул и утомленно посмотрел на потолок. – Да. Вам повезло.
– Отчего же. Мы сделали свою работу. Это называется по-другому, мастерство. А везет карманникам, – подчеркнуто равнодушно произнес Гуров.
– Вам повезло, – упрямо повторил Тур. – То, что придумал я – вам было не по зубам. Я нашел Черта. Обработал его. Заставил сыграть роль. Не откажите – вы плутали не в трех соснах, а в дремучем лесу. И то, что вы выползли на опушку – случайность и ваше везение. Не откажите: выйди по-моему – вы бы в лучшем случае посчитали, что мои родственники убиты кем-то, вами неустановленными. Вы бы никогда не подумали, что это моих рук дело. Вы ведь ничего не знали о наших внутрисемейных отношениях. И не могли основываться на том, что моих родичей обуяла вполне нормальная жадность. И я вынужден был поступить так, как поступил. Моя выдумка была безукоризненна, не про вашу честь… Но бывает, что ж с этим поделаешь. Да… Выйди по-моему…
– Но не вышло, – хмуро сказал Гуров. – Знаете, мерихлюндии нас мало волнуют. У нас говорят: «важен результат». А он – за нами. А насчет жадности… Здесь я согласен. Она вашего брата всегда губит. Погубила и на этот раз.
Эпилог
Станислав и Гуров сидели в кабинете, ждали вызова к начальству.
– Есть одно темное место, – сказал Крячко. – Для меня. Скажи: почему ты заподозрил Турова? Точка отсчета, так сказать?
– Просто. Я переговорил с врачом. Он сомневался, что у Турова настоящий инфаркт. Сейчас много таких лекарств, которые…
– Азы дела, – перебил Станислав. – Почему он убил брата?
– Не знаю… – Гуров пожал плечами. – Но еще не собираемся на пенсию? Выплывет, убежден. Что касается обоснованных предположений… Тебя ведь интересует мотив убийства?
– Он самый. Они родственники, близкие люди. Не восемнадцатый век, нет?
Гуров улыбнулся:
– Иллюзия. Конец двадцатого много изощреннее. Мотив… Могу предположить, что была жутковатая семейная тайна. Семейство-то с прошлым, мы ведь выясняли. По традиции тайна досталась старшему брату. Думаю, что дело касалось не столько прошлого дедушки и даже отца, сколько некоего вдруг возникшего обстоятельства. Материального. Дорогого беспредельно. Туров и пожадничал и… – Гуров смотрел не мигая. – Нет, не это. Он просто знал: пока он этой тайной владеет один – жив. Узнал брат – все. Где знают двое – знают все.
– Как и что узнал брат? – настаивал Станислав.
– Что я, доктор, что ли? – Гуров раздраженно смял сигарету. – Догадался, нашел отцовское письмо, некто сообщил и намекнул. Вот – именно это. Он – старшенькому. А тот его – к верхним людям. А вот чем надо будет непременно заняться – так это выяснить: кто убил невесту Олега Турова, кто убил мать невесты. Здесь я, скажу тебе, пока плыву, а ты?
– Займемся… – неопределенно бросил Станислав. – Да-а… Деньги – наркотик. Нет?
– Ты защити диссертацию. О психологии общения с крупными суммами. Открытие… – насмешливо прищурился Гуров.
– Может быть. – Станислав не обиделся. – Столько лет внушали, что деньги – мусор, служение Родине – все. Итог понятен?
– Понятен, – согласился Гуров. – Служение Родине – все. А как же иначе?