Глядя на то, как под этим напором льющегося дерь… контента остаются без внимания и потом загибаются группы с величайшим потенциалом, и, напротив, хайпуют бездари, мне стало противно и грустно. Даже здесь все свелось к базару, на котором раскупают то, что в наиболее пестрой обертке и вызывает самые острые сексуальные ассоциации. Я даже вывел определенное правило: успешно продаваться будет то, по отношению к чему любая девчонка готова сказать «у меня встал».
Но нежелание делиться не убивает моей тяги и искренней любви к музыке. Я по-прежнему одержим и страстно жажду играть вживую с бандой, записывать и сочинять. Просто теперь это все хочется делать не для кого-то, а для себя и близких; делать это значительно тише и без напыщенности. И всегда надо помнить, что быть автором – очень здорово, конечно, но надо уметь быть и хорошим слушателем. Иначе для кого это все будет, если вдруг каждый станет автором?
Но я бы все равно порекомендовал каждому попробовать побыть автором: иногда это заставляет задуматься о переходе в своей повседневности на лицензионный контент. Чисто из авторской солидарности.
Посреди своей прогулки я люблю присесть на краю небольшой каменной косы, уходящей в океан, наблюдая за разбивающимися волнами. Сегодня вода была спокойной, и на камнях под моими ногами ползали крабы. Некоторые из них боролись друг с другом, правда я не понял, за что они боролись, но это было забавным. Я уставился на этих маленьких существ и стал наблюдать за их активностью.
При детальном рассмотрении их тел я подумал о том, какие же они все-таки странные: две клешни, которыми они разделывают пойманную добычу, несколько ног, двигающихся так, что крабы перемещаются боком, твердый панцирь. Все эти составляющие выполняют определенную адаптационную функцию, позволяя крабам как виду выживать и бороться за продолжение своего рода, причем очень успешно. Интересный факт, что в караба эволюционировало и продолжает эволюционировать очень много разных видов из отряда декаподов – десятиногих ракообразных, к которым относятся креветки, лобстеры, раки и прочая мерзость. Этот эволюционный феномен даже назвали «carcinisation». Пока людей поглощает калифорникейшн, многих ракообразных завлекает карцинизейшн. У всех свои ценности.
Все эти мысли о крабах подтолкнули меня к другим, более широким, размышлениям. Я задумался о теории эволюции. Если ей верить, то получается, что мы, люди, прошли эволюционный путь длиною, по оценкам ученых, в четыре миллиарда лет, оказавшись самыми приспособленными и развитыми на этой планете, доминируя над всем живым. Эти цифры нашего эволюционного возраста натолкнули на несколько интересную цепочку идей.
Если нам четыре миллиарда лет, значит, всем видам на нашей планете, которые мы знаем, столько же эволюционных лет, сколько и нам, зная, что у всего живого есть один общий предок. Значит, все виды, которые мы знаем, попросту попали в эволюционный тупик, оказавшись в таком положении, что развитие пошло, наверное, в неверном направлении. Значит, вид людей победил в эволюционной гонке, став доминатором. И это все? А вот и нет.
Есть такой интересный парадокс в жизни, что природа Бога непостижима. Это значит, что природа любого более развитого вида, который находится на более высокой эволюционной ступени и становится Богом, не может быть воспринята адекватно низшими существами, тогда как природа еще более низких существ воспринимается абсолютно примитивной. Амебы не осознают разум растений. Растения не осознают разум животных. Животные не осознают разум человека. Но каждый вид осознает все низшие. Получается, что люди так же уверены в своей эволюционной победе, как в этом уверен краб, который ползает по камням, воспринимая людей в качестве непостижимого природного явления, а себя – совершенством.
В мире есть столько вещей, которые мы просто не можем понять и объяснить. Можем ли мы быть уверены в своей победе, принимая в расчет тот факт, что за одинаковый эволюционный возраст другой вид совершенно спокойно мог стать для нас непостижимым? Мы никогда не узнаем о том, что находимся в тупике, так же, как об этом никогда не узнает крабик.
Вокруг стало смеркаться, и я оставил крабов, отправившись дальше.
Сумерки – магическое и едва уловимое время дня – прекрасны тем, что мир еще целиком слегка освещен солнечным светом, но основное внимание переключается уже все же на искусственное освещение, которое создает очень уютную и буквально ламповую атмосферу.