– Кто здесь?
– Да не кричи, пожалуйста, я же сказал! – произнес дельфин.
Я смотрел на него, но никак не мог понять, кого я слышу, потому что его рот даже не двигался.
– Кто это говорит?
– Это говорю я. Точнее, не говорю, а делаю вид, что говорю. – Звук точно исходил от дельфина.
– В каком смысле? Я что, съехал с катушек?
– Ну, у меня нет речевого аппарата, поэтому мне приходится делать вид, что говорю. Скорее, я просто настроил тебя на восприятие моего способа общения. Знаешь, люди думают, что они самые умные, венцы творения Бога, а на деле не понимают одной простой истины: они – лишь один из бесконечности способов и уровней восприятия реальности. У людей есть пять органов чувств, а у примитивных существ и куда меньше. Представь, что какой-нибудь низший организм просто не слышит тебя, потому что у него нет такого чувства – слуха. Значит ли это, что не существует испускаемых тобой звуков, общения, речи? Нет. Это лишь значит, что низшее существо не способно ее воспринять из-за своей ограниченности. А знаешь, что в этот момент в голове у такого ограниченного существа? Оно уверенно в том, что все, что ему доступно для понимания – предел. Оно живет в своей реальности. Если оно чего-то не слышит и никогда не слышало, способностей его мозга просто не хватит, чтобы вообразить себе то, что для него непознаваемо. Нельзя выдумать и выразить то, на что в твою архитектуру не заложено возможностей. Подумай, ты стоишь над муравейником и смотришь на него сверху с высоты полутора метров. Для тебя эти копошащиеся внизу существа видятся настолько тупыми и примитивными, что тебе смешно. А у них, между прочим, есть очень организованный и продуманный общественный строй, социальная лестница, система правления, градостроительство. Знаешь, кто ты для них? Просто атмосферное явление. Ты можешь помочиться на этот муравейник – у них пойдет дождь. Ты можешь раздавить одного из муравьев – для них это будет неизлечимая болезнь. Глупо жить и верить, что твое восприятие реальности – единственное возможное и верное, ведь даже в этот момент кто-то сверху стоит и смотрит на твой мир, поражаясь твоей примитивности. Ну так что ты сам думаешь, ты съехал с катушек?
– Даже не сомневаюсь.
– Ну и хорошо. А кто, по-твоему, сейчас с них не съехал? Просто кто-то признает, что он псих, а кто-то нет. Есть декоративная разница в том, куда ты будешь направлять свою психическую энергию: в метание калом или во что-то «возвышенное»; но реальной разницы в самой сути процесса нет: ни метающиеся калом, ни блаженные не занимаются чем-то, что приблизило бы их некой «истине», потому что истина была давно потеряна тогда, когда ты обрел свою форму.
– Форму?
– Ну да: родился. Знаешь, когда ты обретаешь какой-то способ восприятия этой реальности, какой-то набор органов чувств, ты тут же и закапываешь сам себя.
– Аа, понимаю, к чему ты клонишь, сукин ты сын. А это ты со мной сделал: перенес сюда? Где я?
– А это не я с тобой сделал, тебе самому это нужно.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну я просто развлекался, плавал рядом, а ты взял и заглянул в мой глаз с определенным намерением. Ты думаешь, можно вот так просто заглянуть в глаз жадному дельфину без последствий? Ты сам знаешь, что тебе нужно, и для чего мы здесь.
– Не понимаю.
– Ну подумай сам. У тебя есть мысли, которые ты хочешь раскрыть. Делать для этого простой монолог скучно, поэтому ты из раза в раз заворачиваешь его в якобы какой-то сюжет, диалог. Но все равно все твои сюжеты – это просто дешевые декорации для того, чтобы ты снова высказался. Но в этом нет ничего плохого, потому что уже давно, со времен античной философии, известно, что истина рождается в диалоге. Особенно если это диалог с самим собой. Я здесь, чтобы дать тебе возможность высказаться. Ты сам этого возжелал.
От такого меткого объяснения вопросов у меня значительно поубавилось.
– А где это мы?
– Это место – дом жадных дельфинов.
– Почему жадных?
– Извини, но это очень большой секрет, вряд ли я когда-то смогу тебе рассказать.
– Ладно. Ты сам – жадный дельфин?
– Да. И ты тоже.
– Как скажешь. Вы, точнее, мы, дельфины, кстати, очень умные существа, у нас интеллекта больше, чем у львиной доли человеков. Знаешь, возможно, когда люди себя попереубивают, следующей волной доминирующего вида на планете будут люди-дельфины.