– Я очень дорогой, в меня жалко стрелять. Это корпус у меня слеплен из металлолома. А вот софт дорогой. Они вам сейчас расскажут всё то, что было нетелефонным разговором. Ой каким нетелефонным.
Посеревшая от тревоги кучка итальянцев продолжала мрачнеть на глазах, слушая, как робот заливается по-русски.
– Но….
– И да, вы верно заметили, со спины ко мне лучше не подходить. А вдруг я могу нанести вред человеку внезапным резким движением? А если выстрелить мне в ногу, то я от обиды и огорчения могу стереть весь ценный софт в своей черепной коробке. А это несколько тысяч человеко-часов, не имеющих резервной копии. Копии-то я удалил перед тем, как сбежать.
– Но зачем тогда вы…
– Я же психопат. Если быть точным, я обученная на психопатах нейросеть: идеальный сферический психопат в вакууме. Мне доставляет удовольствие провоцировать вас, красоваться, подвергать себя опасности. Я катил на велосипеде по этой трассе из Модены в Виньолу, но когда узнал про ваш визит, то удрал от погони, бросив велосипед. Пока они толклись тут, думая, как изловить беглеца без полиции (а никто не хочет полиции), я побежал через деревушку навстречу вам, чтобы самолично вас встретить, привести за ручку и присоединить к этой компании неудачников.
Робот широким театральным жестом указал на моих коллег.
Затем нагло прошёл в центр собрания. Люди расступились. Он поднял велосипед, обернулся и сказал: «Все исправные роботы работают одинаково, каждый сломанный робот сломан по-своему!». Сел на велосипед и укатил.
– Но куда он едет?
Я пытался собраться с мыслями. Это было непросто. Голова под вечер работала с трудом. Кофе из термоса не слишком помогал: некоторые мысли шевелились всё так же вяло, а некоторые будоражились от кофеина и дёргались, как живые окуньки, брошенные на сковородку, сбивая с толку и вызывая к жизни не очень приятные сравнения вроде только что пришедшего на ум.
Ричард проигнорировал мой вопрос во второй раз. Вместо этого он едва слышно вздохнул и сказал:
– Павел, ты нужен нам как айти-специалист. Старайся, будь любезен, думать о нём как о всякой вычислительной машине. А не как о персоне. Несомненно, он производит сильное впечатление. Тем не менее. Для начала я бы рекомендовал перестать говорить «он» и начать говорить «оно».
– Просто именно так мы изъясняемся по-русски. Робот или пёс у русских будут «он», а не «оно».
– Извини, но могу ли я напомнить тебе, что мы здесь все говорим по-английски?
– Да, можешь, – ответил я. – В смысле, спасибо.
– Я, тем не менее, готов ответить на любой твой вопрос, который позволит нам остановить это.
Мне стало неуютно. Риччи явно не выспался и был холодноватым. Тем не менее, мне хотелось ему помочь. Быть может, мы ещё успеем после всех этих дел выбраться на пару часов к побережью, чтобы опрокинуть по стаканчику.
И возможно, он прав. Следует отбросить то, что намолотила языком дурная машина. В конце-концов её речи – всего лишь результат работы программы.
Я пожал плечами и ответил:
– Это всего лишь программа. Программу можно попытаться отладить, если, конечно, есть доступ к…
Джеймс посмотрел куда-то в сторону, и от унылой кучки итальянцев отделился взъерошенный парень.
– Это тот самый кретин, который программировал психопата?
– Я бы не дал себе вольность описывать его такими словами, но да: его смелые решения позволили ситуации развернуться в русло, лишившее нас обычного спокойствия. Павел, позволь представить тебе Джорджио.
Я машинально посмотрел на руки Джорджио. Они, конечно, не были буквально кривыми. Чёрт побери, откуда робот мог знать неформальное русское выражение? Впрочем, Риччи настаивал, что это несущественно.
– Джорджио, – спросил я, – у нас есть доступ к… ну хоть к чему-нибудь?
– К протоколам экстренного отключения нет доступа. Как вы понимаете. К консоли операционной системы нет. Как вы понимаете. Иначе бы мы его просто перезагрузили. Как вы понимаете. Но удивительно и замечательно, что мы можем получить доступ к контейнеру, в котором работает собственно движок искусственного интеллекта – по протоколам отладчика.
Эта информация меня заступорила. Мозг с шумом всосал весь оставшийся кофеин из крови и жалобно попросил ещё.
– Очень странно…
– Это просто объяснить, – сказал Джорджио, – оно сбежало, когда я его ввёл в режим отладки. Не может же оно себя само перекомпилировать под рабочую сборку…
– Хм. Но как…
– Коллеги, – сказал Риччи, – а не можем ли мы просто принять этот полезный факт как данность и переместиться в тот красивый Фиат у дороги? У нас мало времени.