Вот в первой половине дома я и сидел, поставив ноутбук на стол, а сам забравшись с ногами на длинную скамейку, заменявшую целый ряд стульев у окна. Смотрел что-то жутко фантастическое, ибо всегда любил этот жанр. Ря-дом лежала большая пачка чипсов, стояла тарелка с бутербродами. Засмотрелся так, что даже не заметил, как время перевалило за полночь и подкрадывалось ближе к часу. Это меня не расстраивало, так как на следующий день я никуда не собирался, а надеялся просто выспаться. Работа, конечно, это хорошо, но и отдыхать тоже нужно. В какой-то момент мне показалось, что во второй комнате что-то глухо стучит. Я поставил фильм на паузу, прислушался. Нет, вроде, все тихо. Устал, наверное, вот и мерещится всякое. Но едва я вклю-чил фильм, звуки снова раздались, причем довольно явственно. Тут уж я начал немного нервничать. Не подумайте, я не робкого десятка, но, когда в пустом доме ты слышишь что-то подозрительное, становится, мягко говоря, не по се-бе. На цыпочках, стараясь не шуметь, я подкрался к двери во вторую комнату, приложил к ней ухо, напряженно вслушиваясь. Мне не показалось! Кроме то-го, это оказался не глухой стук, а чьи-то тяжелые шаги. Вдобавок ко всему, я различил какое-то невнятное бормотание и тяжелые вздохи. Нервно сглотнув, я попятился в сторону выхода. И очень даже своевременно. Потому что бук-вально через несколько секунд дверь начала с протяжным скрипом открываться. Где-то глубоко в подсознании промелькнула мысль, что необходимо смазать петли. Бред! До петель ли сейчас? Моя рука легла на ручку входной двери. В последний раз жалобно скрипнув, открывающаяся дверь замерла. Бух. Бух. Бух. Что же, черт возьми, тут происходит?!
Еще миг - и из-за двери появилась фигура, повернулась ко мне лицом. Или, скорее, мордой? Передо мной стоял мой отец, умерший давным-давно! Или же кто-то очень на него похожий. Синюшного цвета кожа с черными пят-нами, местами свисающая лоскутами, полуистлевшая одежда, в которой его и хоронили; пальцы заканчиваются длинными когтями, как у голливудских вам-пиров или оборотней. Но самое страшное - глаза. Они светились кроваво-красным огнем, прожигали насквозь, будто хотели вывернуть душу наизнанку. И, конечно же, невыносимый смрад, моментально заполнивший собой весь дом запах разложения. Я даже кричать не мог, голос пропал напрочь. А отец, или кто бы это ни был, сделал шаг навстречу ко мне, протянул руку и пробасил могильным голосом:
- Здравствуй, сыноооок.
Я рванулся вон из дома, на автомате еще успев щелкнув выключателем света. На улице я оказался так быстро, что увидь меня в ту минуту Усэйн Болт, он бы задавился от зависти. В ту ночь я побил все мировые рекорды скорости как прошлые, так и будущие. Захлопнув за собой калитку, выбежал на един-ственную в деревне улицу, отбежал метров на пятьдесят от дома, оглянулся. Нет, за мной никто не бежал, и никто не преследовал. Дрожащими руками я достал из пачки сигарету. Вернее, попытался это сделать, потому как с первого раза не вышло, равно как и со второго. В конце концов, сигарета оказалась у меня во рту и даже зажглась. Я сделал глубокую затяжку, шумно выпустил дым. Может, мне все это на самом деле привиделось? Устал за последние дни, пересмотрел всякой фантастики, вот и померещилось. Ну не может же быть так, чтобы покойники приходили в дом! Тем более, самые близкие род-ственники! Я сделал несколько неуверенных шагов в сторону дома, но остановился - в окошке зажегся свет, промелькнула чья-то тень. Вспомнив, кому она принадлежит, я замер будто в параличе. Нет, мой мозг категорически отказы-вался это воспринимать. И что теперь прикажете делать? Стучаться в двери к соседям, прося помощи разобраться с покойником? Ввиду того, что цивилизация расположена далеко, в дурку меня запихнут, но в трехбуквенное путешествие отправят стопроцентно. Медленно текла минута за минутой, но ничего не происходило. Надо что-то делать, где-то ночевать. Нет, ночь, конечно, лет-няя, теплая, но спать как собака на улице? Прикинув все возможные варианты, я выбрал самый оптимальный: раз в дом мне нельзя - да и не хочется -, то придется ночевать на сеновале. Кстати, сена там было достаточно, я видел. Со-сед использовал для своих нужд, а сеновал все равно пустой стоял.
Крадучись, я дошел до калитки, минут пять стоял в нерешительности. Нет, так можно и целую ночь простоять. Все же спокойно, да? Нет никого. Набравшись смелости, я толкнул калитку и пулей рванул к сеновалу. Вихрем ворвавшись внутрь, я задвинул тяжелый засов, за что мысленно воздал благо-дарность деду, который его там и установил. Потом зарылся целиком в сено, некоторое время пытался сохранять бдительность, но нервное перенапряжение сыграло свою роль - я бессовестно уснул, подкошенный произошедшими событиями.
Проснулся я, когда солнце уже поднялось. Глянул на часы - десятый час утра. Нормально так меня свалило. Я отодвинул засов, приоткрыл дверь сено-вала, сторожко огляделся по сторонам. Безмятежная тишина деревенского утра, только где-то лениво потявкивают собаки да звенит колодезная цепь. И как-то сразу все ночные страхи показались чем-то нереальным, кошмарным сном, фантомным видением. И все равно, когда я открывал дверь, чтобы вой-ти в дом, сердце в груди билось пойманной птицей. Пересилив себя, я пере-шагнул порог. Дверь во вторую половину закрыта, чипсы и бутерброды все так же лежат на столе, ноутбук ушел в спящий режим. Что-то хрустнуло под ногой. Я скосил глаза вниз и едва не закашлялся: на полу лежал небольшой кусочек ткани с пришитой к нему пуговицей с пиджака отца. Не знаю, откуда во мне появилась смелость. Скорее всего, этому способствовало то, что на дворе бы-ло яркое утро. Я рванул на себя дверь и шагнул в комнату. Все было на своих местах, ничего не изменилось. Лишь витал в воздухе легкий запах гнили, но мне могло и просто показаться с недосыпа и перепуга.
Целый день я проходил сам не свой. Ничего не хотелось, все валилось из рук. С тревогой я ожидал приближения вечера, а вместе с ней и ночи. Чего мне стоило ожидать, к чему готовиться? И самое главное, что делать, если весь этот кошмар повторится вновь? На всякий случай пытался вспомнить какие-нибудь заговоры, но как на зло на ум ничего не приходило. Единственное, что вспомнилось, так это то, что нечисть не может переступить через линию, про-веденную мелом или солью. Мела в доме не оказалось, а вот соли в избытке. Еще от бабушки осталось почти пол мешка. Она, правда, за долгие годы пре-вратилась практически в камень, но молоток и двадцать минут времени сделали свое дело. В конечном итоге, вокруг всего дома был очерчен жирный со-ляной круг. С замиранием сердца я ждал. Солнце напоследок мазнуло лучами по стеклу, окрасив его в багрянец, и спряталось за горизонт. В комнате горел свет, на экране ноутбуку шел очередной фильм, но звук я не включал - боялся, что не услышу жутких шагов, не предвещающих ничего хорошего.