Выбрать главу

— Ну-с, приступим, — пошевелила пальцами и вставила лист бумаги в устройство.

И вот тут ступор. Хочется написать, а что?

— Что-что… Имя автора, конечно!«Ев-ге-ни»…

Буква «я» залипла и ни в какую не хотела появляться на бумаге.

— Ну нет, не на ту напала… «я», «я». Вот упертая. «Я», «я»… Уууу какая! Ну почему все не может быть так, как хочу «Я», — сильнее ударила я по клавише, конечно, расплескав горячий чай по столу и коленям и громко взвыв. — Аааууу!

Нужная буква появилась на листе, а от машинки отвалилась какая-то деталь.

— Не не не, отсюда никто не сбежит! Все дороги перекрыты!

Я полезла доставать укатившуюся железяку и на обратном пути, с разворота, с гулким звоном пустой головы треснулась затылком о деревянную столешицу.

— Мать мою волшебницу! Второй раз по тому же месту!

Зажмурив от боли глаза, я вылезла из под стола, встала на ноги, растерла ушибленный череп и, все так же с закрытыми глазами плюхнулась на стул. А стул уже и не стул вовсе. Подо мной что-то зашевелилось и как завизжит! Я от страха открыла глаза и завизжала сама, да похлеще. Я сидела не на стуле. Я сидела посреди какого-то деревенского двора. В махровом халате. На толстой, розовой свинье.

Тут же вскочив на ноги, впала в ступор. Только и произнесла вслух:

— Где это я очутилась?

Хряк перестал визжать, посмотрел на меня и ответил:

— Чего орать-то так?! Это хутор Нюркин луг.

И в этот момент я провалилась в темноту…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​

‌‌‍Глава 2

Галлюцинации

Затылок ломило. Я была как будто в каком-то темном мире, из которого никак не могла выбраться. Вдруг ощутила дуновение тёплого ветерка на своём лице, тонкие пряди волос пощекотали щеки. Глаза открыть я все ещё не могла, но из глухой темноты, наконец, смутно начала различать голоса.

— Может за подол? — спросил чей-то грубый голос. Кажется, мужской. Хотя, возможно, и женский.

— Нет, давай лучше в бок толкнем, — ответил второй, потоньше, резко, но как будто нараспев.

Приложив усилие, я разомкнула губы и спросила тех, кто был рядом со мной:

— Что случилось? Где я?

Голоса замолчали. Потом тот, грубый, ворчливо ответил:

— Где-где. У козла на бороде.

— Эй, хряк! А копытом в пятак?

— А ты, рогатый не бузи! Мое то копыто покрепче будет.

— Да из твоего только холодец варить. Нажористый выйдет.

— А сам то! Оглобля!

— Ты кого оглоблей назвал, рыло поросячье?!

Вся эта словесная перепалка даже в угнетенном сознании казалась мне странной. Собрав в кулак последние силы, я открыла глаза и в ту же секунду об этом пожалела.

По обе стороны от меня стояли козёл с длиннющей бородой и толстый, розовый хряк. Это все было настолько за гранью, что единственно верным решением было признать, что это сон, закрыть глаза и снова попытаться уснуть. Но голоса продолжили спор.

Я вновь открыла веки и молча, с до предела выпученными глазами смотрела на этих двоих. Галлюцинации. Все просто. Я так сильно шандарахнулась головой, что теперь мерещится всякая дичь. Пока в моем мозгу укладывалась информация о плачевности этого состояния, хряк заметил меня, широко улыбнулся и наклонился вплотную к моему лицу.

Вам когда-нибудь улыбалась свинья? Нет? Считайте, что вам повезло. Меня бросило в дрожь при виде этих маленьких зубов, мокрого пятачка и крошечных блестящих глазок. Да даже у Ганибала Лектора улыбка не такая жуткая.

— Аааааа! Уйдииии! — завопила я, пихнула свинью и стала подниматься, путаясь в халате. — Я сплю! Или спятила! Ааааа!

Заметалась по двору в поисках выхода. Не найдя его, сиганула через забор, зацепилась халатом за деревянный столб и всем телом плюхнулась в корыто.

— А забор то ломать обязательно? — раздался издалека блеющий голос.

— Да тише ты. Видишь она не в себе. Надо осторожно.

Пока я перекидывала ноги из корыта на землю и пыталась встать, козел подцепил рогами свороченый забор, поставил на место. А хряк, тем временем, толкнул калитку и вышел ко мне.

— Борька! — громкий девчачий голос крикнул издалека. — Борька, паразит такой! А-ну во двор!

Судя по испуганному выражению… лица? морды? рыла? хряка, ругались именно на него. Он прокряхтел что-то на поросячьем и, опустив голову, снова толкнул калитку, возвращаясь к тому месту, где лежала я всего минуту назад.