Прочие варианты были ужасны, и даже думать о них не получалось без содрогания. Но Савицкая ничего не могла с собой поделать: вопросы требовали ответов, какими бы безумными они не казались.
14
Дима вгрызался в стейк, запивал домашним компотом. Сок стекал по подбородку и капал на штаны, но парень не обращал на него внимания: правила этикета после трех дней поста отошли на задний план. Вкупе с мясом быстро улетала выпечка - хрустящие шарики, подобные французским булочкам.
Анфиса сидела напротив. Подперев ладонями голову, молча наблюдала за трапезой своего нового друга.
А он мычал от удовольствия и закатывал глаза.
- Теперь я понимаю тех, кто готов убить за кусок мяса,- проговорил Дима с набитым ртом.
- Не надо никого убивать,- мягко ответила девушка.- Там еще есть, если хочешь.
- Нет, спасибо. Я наелся.- Последняя порция исчезла за рядами белоснежных зубов.- Сама готовила?
- Да. Мама с утра у Никифоровых. А я по хозяйству хлопотала.
Дима отставил тарелку и откинулся на спинку стула. Громко выдохнул. Положил руки на отяжелевший живот.
Анфиса смела со стола крошки и отнесла посуду в раковину.
- Точно больше не хочешь?
- Точно. Я сейчас лопну.- Двумя большими глотками он осушил кружку с компотом и поинтересовался.- А разве Шулепов не в зеленом доме живет?
- В зеленом,- согласилась Анфиса.
- К кому тогда он с Игорем Степановичем зашел?
- К Багауловым. Они с Львом Борисовичем выросли вместе. Леонид Федорович и Агафья Еремеевна. Игнат, тот, что колодец вырыл, сын их... был.
- А что с ним случилось?
- На войне убили.
Дима не стал выспрашивать подробностей (да и ни о каком колодце он понятия не имел: слышал вскользь пару раз). Увидев по выражению лица Анфисы, насколько ей тяжело говорить на эту тему, просто промолчал.
Учитывая преклонный возраст Багауловых, Игнат мог воевать в Афгане. Для чеченской кампании, как предположил Краснов, он был бы несколько староват, нежели, конечно, не служил по контракту.
Из размышлений вырвала Анфиса, задав провокационный и, в какой-то мере, двусмысленный вопрос:
- Чем дальше займемся?
Парень растерялся, не находясь с ответом. Он прекрасно знал, чем можно заняться, но произнести это вслух не решился бы даже в шутку. Они же едва знакомы, а моральные устои деревенской красавицы, скорее всего, непомерно высоки и всегда в приоритете. Дима покраснел и замычал что-то себе под нос; в итоге лишь пожал плечами, не выдавив из себя ни слова.
Но, стоило Анфисе подойти к столу и наклониться за кружкой, как по всему его телу прошел электрический разряд. От девушки исходил божественный аромат природных масел и трав. Как цветок в поле, привлекающий пчел, она обладала внеземным притяжением, от которого по рукам прокатилась дрожь, а на лбу выступила испарина.
- Ты не заболел?- Поинтересовалась Анфиса, заметив странную реакцию парня.
- Нет,- Дима прочистил горло, сдавленное непонятными спазмами. Опустив глаза, принялся оттряхивать колени, скорее чтобы занять себя, чем от надобности.- Жарковато сегодня.
- Да, жарковато...
Платье Анфисы, при ближайшем рассмотрении, оказалось просвечивающим. Находясь на пути солнечных лучей, бьющих через окно, Диме представилась картина, недоступная для посторонних глаз. Был ли это случайный выбор наряда, или девушка надела его целенаправленно, предполагая встречу, он не знал, но сильно смутился, и, в тот же момент воодушевился, увидев, что под платьем ничего нет. Уж, это, наверняка, представление для одного зрителя.
Дышать стало тяжелее, вторая волна пота выступила на лбу и на висках. Он хотел отвести взгляд, чтобы не выглядеть озабоченным юнцом, но это давалось гораздо труднее, чем можно было вообразить.
Между тем, девушка прошлась по кухне, ополоснула кружку из-под компота, убрала ее на место. Она двигалась плавно и грациозно, словно парила над полом, ни разу не скрипнув половицами. Дима оказался прикован этим необычайным зрелищем; в нем снова проснулся голод, правда, иного характера, заглушить который мясом и хлебом попросту невозможно.
- Когда вы уезжаете?- Спросила Анфиса, вытирая руки о полотенце.
- Примерно через месяц,- ответил Краснов.- Но, в деревне мы последний день. У нас лагерь километрах в десяти отсюда. Вернемся к нему.
- Жалко.
- Я бы остался, но Игорь Степанович не разрешит, он же за нас отвечает. Я могу навещать тебя по возможности... если хочешь?!
- Я буду рада тебя видеть,- девушка застенчиво улыбнулась.
Даже за разговором Дима не мог заставить себя расслабиться. Он подозревал, как сильно расширились его зрачки, и раскраснелось лицо. В ушах противно звенело, мысли путались и терялись. Хотелось вскочить со стула и овладеть Анфисой прямо здесь - на столе. Грубо, жестко. Отдаться власти природных инстинктов, плюнуть на такт и проверку чувств временем. Она же сама делает намеки. Иначе, не оделась бы подобным образом. Она хочет этого. Хочет сейчас.
Ждет, когда он оторвет свой зад от стула, заломит ей руки за спину, слегка придушит и прошепчет на ухо, что теперь она его сучка, и ее ожидает хорошая порка.
Краснов потряс головой, прогоняя наваждение. С тем же успехом могло произойти все с точностью наоборот. И тогда он будет выглядеть последним мудаком, а дорога в этот дом станет заказана.
"Нужно покурить, и все обдумать",- промелькнула дельная мысль, и парень ухватился за нее, как за спасительную соломинку.- "Главное, не наделать глупостей. Сначала нужно убедиться в желании Анфисы заняться сексом. Но, как это сделать? Спросить? Идиот, кто же о таком спрашивает"!
"Положи руку ей на грудь и все встанет ясно",- противный голосок пробился из глубины сознания.
О, этот голос Дима знал прекрасно. Именно он каждый раз убеждал садиться за руль в нетрезвом состоянии: "ну здесь же недалеко... ты же не оставишь машину в этом районе на всю ночь"?
А сколько раз он уговаривал забить на учебу - не счесть. Вот и думай теперь, как поступить.
- Я выйду покурить?- В итоге Краснов принял самое простое решение, желая разрядить обстановку, а заодно и проветриться. После обеда температура заметно спала, усилился ветер, а на горизонте показались первые тучи - темные, грозовые.
- А мне можно?- Спросила Анфиса, заставив Диму в очередной раз впасть в ступор.
- А ты разве куришь?
- Нет, но давно уже хочу попробовать.
- Лучше не стоит,- с улыбкой на устах Краснов приблизился к девушке и погладил ее по плечу, желая показаться заботливым. И в этот момент в мозгу прозвучал оглушительный выстрел, стерев из сознания всю нравственность и рациональность. Невидимая искра пробежала по телу Анфисы, наэлектризовав каждый волосок ее тела, а после перепрыгнула на Краснова, мгновенно выбив его из привычной колеи.
Перед глазами заплясали темные круги - он более не принадлежал себе; весь мир, сжатый до размеров кухни, с этого момента не значил ровным счетом ничего. Словно пребывая в наркотическом опьянении, Дима издалека наблюдал, как его руки задирают подол платья, являя взору роскошь и великолепие женского тела - сочного, желанного - близкого, но, в то же время, кажущегося далеким. Его рука скользнула по взмокшей девичьей промежности, устремилась выше, по животу, подхватывая невесомую ткань платья.
Бешено стучащие молоточки в голове достигли своего апогея, когда жаркие губы Анфисы нашли его шею, покрывая страстными поцелуями. Распущенные волосы приятно щекотали плечи и грудь, а горячее женское дыхание все сильнее раскочегаривало животную похоть, далекую от любви, но близкую к безумию. Дима скорее ощутил, чем увидел, как по его груди скатилась тоненькая струйка крови, как сверкнули обагренные зубы Анфисы в неверном свете затуманенного разума.