Выбрать главу

Представив себе руководительницу «Кружка молодых полек» точно такой же, я молча, с сожалением посматривала на Луцию, расчесывавшую перед зеркалом свои темные волосы.

Несколько движений гребнем, несколько прикосновений к лицу румянами – и передо мною уже стоит красивая, стройная девушка, совершенно не похожая на ту, которая только что сидела, сгорбившись в три погибели, над пяльцами. У Луции изящный, гибкий стан, на светлом овале ее бледного лица красиво выделяются огромные карие глаза, на широкий лоб несколько небрежно ниспадают темные, блестящие волосы. Ее изящество и красота совершенно не гармонируют ни с нашей темной, тесной клетушкой, ни со старым, заплатанным платьицем, в которое она оделась, Я тяжело вздохнула и снова склонилась над тетрадкой.

– Ну что, готова? – раздался вдруг чей-то голос в дверях.

На пороге, приветливо улыбаясь, стояла Аниеля.

– Поторопись! Графиня Кристина предупреждала, чтобы мы были пунктуальны. Я сегодня относила ей платье. Ты просто не представляешь себе, как она мила! Дала мне еще несколько пригласительных билетов для девушек из нашего магазина. А то помещение будет у нас вроде клуба, где можно развлечься, поучиться и отдохнуть после работы.

– В самом деле? – спросила Луция, продолжая причесываться перед зеркалом. Аниеля села на стул и, посматривая на Луцию, продолжала убежденно:

– Ну, конечно! Уж если она что-либо скажет, то, значит, так и будет. В нашем магазине графиня – одна из самых лучших клиенток… Она сказала, что в настоящее время помещение клуба оборудовано примитивно, однако в будущем побеспокоятся об улучшении его. В нем должны быть библиотека, пианино и, может быть, даже эпидиаскоп. Чудесно, верно?

Аниеля вынула из кармана пригласительный билет, с улыбкой осмотрела его и спрятала в сумочку.

– У нас не хватит пороху, чтобы пойти в театр или кафе, но зато мы будем иметь теперь собственный клуб, куда можно привести даже своих молодых людей. А в будущем, по мере дальнейшего развития кружка, будут устраиваться и танцевальные вечера.

Луция отошла от зеркала.

– Покажи, какое у тебя платье.

Аниеля отогнула полу плаща. Из-под него выглянул кусочек платья. Оно было шикарно: темное, с белым воротничком, сшитое по последней моде. Луция нахмурилась. Аниеля, увидев это, воскликнула с поспешностью:

– А ты отлично выглядишь в этом платье!.. Впрочем, она просила, чтобы мы не стыдились своих костюмов. Ведь «Кружок молодых полек» создан специально для бедных, скромных паненок.

Рука Луции с зажатым в ней гребнем застыла в воздухе.

– Нет, скажи, она в самом деле это сказала?

– Ну да, что-то в этом роде. Сказала, что членами кружка будут состоять в первую очередь прислуги, девушки, работающие в буфетах, а также проходящие практику у парикмахеров, девушки-няньки и продавщицы. Они будут пользоваться преимуществами.

– Перед кем? – в упор посмотрела Луция на возбужденную Аниелю. – Наверно, только перед теми, которые не захотят воспользоваться оказанной им честью и не пойдут в кружок. Ну, да не в этом дело. Можно, в конце концов, ведь и пойти разок, чтобы посмотреть, как всё это выглядит.

Луция взялась за плащ.

– Ужина для меня не оставляйте…

Я отодвинула в сторону тетрадь и, подперев голову руками, погрузилась в мечты.

Как плохо, что они не взяли меня с собой! Мне так хотелось бы посмотреть их клуб! Пусть он оборудован пока довольно примитивно, как сказала Аниеля, но ведь в дальнейшем-то он будет улучшаться! Появятся библиотека, пианино и, может быть, даже эпидиаскоп. Еще вчера скромным прислугам и не снилась такая роскошь, а сегодня у них – свой собственный клуб. Будто скатерть-самобранка, подаренная девчатам доброй феей! И фея эта хочет организовать танцевальные вечера для бедных девушек и их женихов. Жаль, что у Луции нет жениха. Танцевала бы себе с ним под жирандолями[32] в клубе для скромных, бедных паненок, а графиня Кристина, седая, в сером платье и очках в роговой оправе, присматривалась бы к ним с доброй, ласковой улыбкой… А у этой Аниели есть нюх на выгодные местечки. Была работницей на картонажной фабрике, потом продавщицей в колбасной лавке, а теперь работает в большом магазине мод и разносит дамам на квартиры элегантные туалеты…

Вот сейчас, в этот момент, обе они, Аниеля и Луция, входят в клуб. До чего же он уютный! Очень располагают к отдыху изящные кушетки, расставленные повсюду. Теплой тишиной, сердечной приветливостью веет от электроламп в оранжевых абажурах. Вдоль стен тянутся полки с десятками томов книг, и каждая из них манит и интригует своим названием. Блестит навощенный паркет, шелестят переворачиваемые страницы книг. Через минуту может погаснуть свет, и тогда загорится экран, размещенный на стене. Возле эпидиаскопа с задумчивой улыбкой на лице сидит седовласая добрая фея. Девушки, утонув в мягких удобных креслах, смотрят на экран. Забыты тяжкая, изнуряющая работа, ежедневные заботы и тревоги. На экране один красивый вид сменяется другим, мелькают кадры. А девушки мечтают, мечтают, мечтают…

Разбудил меня скрип половиц. Я приподнялась на кровати. Луция раздевалась, тоже готовясь ко сну.

– Ну, как там было?

– Спи.

– Ну, а как же всё-таки, а?

– Сказочно.

– Правда? Хорошо? Да?

– Превосходно.

– А та пани?

В темноте было слышно шуршание платья. Луция быстро юркнула ко мне под одеяло и улеглась рядом.

– Ну, и что же та пани? Очень старая?

– Да нет, почему же! Она молода, элегантна и поэтична.

Застигнутая врасплох, я смотрела прямо в лицо Луции, освещенное в этот момент светом уличного фонаря. О чем думала сейчас она, так упорно уставившись в одну точку?

– Так ты довольна, что пошла туда? – спросила я, чтобы отвлечь ее.

Луция чуть шевельнулась.

– Что такое?

– Я спрашиваю: довольна ли ты, что пошла туда?

– О да! Очень счастлива!

И она вдруг резко повернулась к стене, пряча от меня свое лицо.

«Любопытно, что же ее так осчастливило? – подумала я, засыпая. – Может быть, то, что организовавшая клуб филантропка вовсе не старая и увядшая, а элегантная и поэтичная женщина?»

Через неделю в нашей квартире снова появилась Аниеля.

– День добрый. Луция дома?

– Нет. Пошла с шарфиками в город. – Мать пододвинула ей стул. – Садитесь, пожалуйста, да расскажите нам что-нибудь о вашем клубе. От Луции, как обычно, ничего дознаться нельзя… Вам он нравится?

– Конечно. Однако это ведь только начало.

– А эту вашу графиню интересует, чем занимаются паненки, объединенные в клубе? За счет чего существуют? Как живут?

– Этого я не знаю, – неуверенно ответила Аниеля. – Как-то до сих пор об этом не шла речь. Впрочем, ведь наш кружок только еще организуется. Когда Кристина узнает всех нас лучше, тогда – другое дело.

И увидев, что мать задумалась, она добавила!

– Луция очень понравилась ей. Графиня сказала, что она такая умная, милая, культурная, воспитанная.

– Что толку, – тяжело вздохнула мать, – если она вынуждена так мучиться. Трудится с раннего утра и до позднего вечера, чтобы сделать за день четыре шарфика – по восемнадцать грошей за штуку. Целый день она гнет спину над пяльцами. А ведь это так опасно для нее! И эта мелкая шерстяная пыль, которую она вынуждена всё время вдыхать, – тоже. У нее с детства слабые легкие, и она всё время болеет. Шерсть, из которой она делает шарфики, старая, прелая, совершенно негодная к работе. Чуть посильнее прикоснешься к ней, она расползается в пяльцах. Чтобы заложить основу и продеть уток, нужно каждую нитку по многу раз связывать снова и снова. Я помогаю Луции, как могу, однако, когда я вижу, как корпит она над пяльцами, не зная отдыха, меня охватывает отчаяние. Такая юная, жизнелюбивая, стремящаяся к учебе, знаниям, она нещадно гнет спину, с больными легкими, чтобы хоть как-то изменить те несчастные условия, в которых мы живем, отвоевать себе и нам хоть немногим более легкую судьбу… Но к чему приведут эти ее нечеловеческие усилия? Будет так вот изматывать себя еще год, два, а потом… – Мать на минуту замолкла, опечаленная, и затем добавила: – Мой муж снова без работы. Мне удалось получить место гардеробщицы. Однако весь мой заработок идет на оплату жилья. Теми несколькими десятками злотых, которые Луция зарабатывает на шарфиках, мы и удовлетворяем самые необходимые свои потребности. Вот почему нет и речи о том, чтобы она могла хорошо одеться, чтобы куда-нибудь пойти. Она никогда не жалуется, но я-то знаю, как всё это мучает ее, скольких огорчений и переживаний всё это стоит. Ведь каждая молодая девушка хотела бы хорошо одеться,…

вернуться

32

Жирандоли – настенные подсвечники для нескольких свечей.