Когда Гвидион закончил куплет, вставший было Морган снова уселся в кресло, сцепил пальцы и мрачно прищурился. Некоторое время он сидел молча, изучая певца своими серыми глазами, потом спросил:
— Это все?
Трубадур пожал плечами.
— Да нет, есть еще куплеты, варианты, можно сказать, милорд. Но везде — юмор такого же рода, да и в поэтическом отношении так же слабо. Может быть, вас больше заинтересует «Баллада о герцоге Кирале»?
— Герцоге Кирале?
— Да, милорд. О негодяе в полном смысле этого слова — злодее, богохульнике, лжеце, который обманывает своих приближенных. К счастью, песня оставляет бедному угнетенному народу некоторую надежду. Также могу заметить, что имя — Кирала — покажется более знакомым, если прочесть его задом наперед: к-и-р-а-л-а-а-л-а-р-и-к. Во всяком случае, стихи здесь лучше, чем предыдущие.
На этот раз вступительный аккорд предварил тихую, спокойную, похожую на гимн песню:
— Хм! — фыркнул Морган, когда трубадур кончил. — Где ты, черт возьми, это откопал, Гвидион?
— В таверне, милорд, — ответил тот, сдержанно улыбаясь. — А первой научил меня оборванец — уличный певец у ворот Святого Мэттью. Милорду понравилось то, что я ему принес?
— Мне понравилось, что ты рассказал мне все это, но уж никак не содержание. И много таких песенок ходит, как ты думаешь?
Гвидион тихо положил лютню на мягкий табурет, стоявший рядом, и откинулся назад, опершись об оконный косяк сцепленными на затылке руками.
— Трудно сказать, милорд. Я был в городе всего ничего, а услышал по нескольку вариантов каждой песни; может быть, существуют еще и другие, которых я не слышал. Если милорд соизволит выслушать советы жалкого сказочника, то лучше всего бороться с этими песнями с помощью других. Можно, я попробую сочинить что-нибудь в этом роде?
— Не уверен, что в нашем положении это — самое благоразумное, — сказал Морган, — а что ты…
Тут его прервал отчаянный стук в дверь, Морган раздраженно крикнул: «Войдите!»
Дверь открылась, и вошел Роберт с выражением досады на лице.
— Лорд Ратер де Корби хочет вас видеть, ваша светлость.
— Ладно, пусть войдет.
Роберт отошел в сторону, и эскорт из нескольких человек, построенных попарно, в ливреях Орсальского Удела цвета морской волны, вошел строевым шагом. Следом за ним появился грозный Ратер де Корби — чрезвычайный посол Орсальского Удела. Морган остался на месте и, улыбаясь, смотрел, как отряд, разделившись, построился перед ним. Ратер остановился и отдал поклон.
— Герцог Аларик, — проревел он голосом, странно не соответствующим его пятифутовому росту, — его княжеское высочество шлет вам привет и пожелание счастья. Он надеется, что у вас все в порядке.
— Все и правда в порядке, Ратер, — сказал Морган и с жаром потряс ему руку. — А как дела у старого морского льва?
Ратер раскатисто рассмеялся:
— Семейству Орсалей Бог дал очередного наследника, и Орсаль надеется, что вы вскоре сможете его посетить. — Он взглянул на Гвидиона и Роберта и продолжал: — Он желает обсудить некоторые вопросы, связанные с навигационными правилами и обороной, и надеется, что вы приедете с вашими военными советниками. Весна — нелегкое время для нас, вы же знаете.
Морган понимающе кивнул. Между его герцогством и Орсальским Уделом находилось устье реки Туин — весьма удобный водный путь для Венцита Торентского, пожелай тот вторгнуться с моря. И до тех пор, пока Морган не ушел еще с армией, необходимо было заключить соглашение с Орсалем о защите Корвина в его отсутствие.
— Когда он меня ждет, Ратер? — спросил Морган, понимая, что Орсалю действительно необходимо его видеть, но что уехать он может не раньше, чем завтра, и только после того, как свяжется с Дерри.
— Может быть, поедете со мной? — уклончиво ответил Ратер, наблюдая за реакцией Моргана.