— Он не посмеет. Не так-то просто ему будет переубедить своих людей. Не может же он изменить все свои взгляды за одну ночь.
— Может быть, и так, — прохрипел Креода. Его старческий голос, тонкий и пронзительный, время от времени прерывался кашлем. — Но только все утро происходит что-то странное. Это просто в воздухе носится. Двое из моей личной охраны, преданные нам люди, куда-то исчезли. На многих постах появились какие-то незнакомые лица.
— Хм! — сказал Лорис. — Я подозреваю, никто не знает наверняка, что же именно привиделось Варину?
— Не совсем так, — ответил ему де Лацей. — Мой капеллан рассказал, что, по словам стражников, к Варину явился ангел.
— Ангел?
— Это нелепо! — раздраженно заметил Лорис.
Де Лацей пожал плечами.
— Мне так сказали. Ангел, трубящий в рог огненный, явился во сне Варину и предупредил его, что ему нужно действовать по-другому.
— Да будь он проклят со своим видением! — воскликнул Лорис. — Он не может разрушить все, на чем стоял, из-за того, что ему привиделся какой-то сон. За кого он нас…
Тут в дверь постучали, и все в часовне застыли. Стук повторился, и взгляды присутствующих оборотились на Лориса. Лорис дал знак, и Конлан встал и подошел к двойным дверям. Взявшись за засов, он спросил:
— Кто там?
После недолгого молчания послышался ответ:
— Это Варин. Что это значит? Почему двери заперты?
По знаку Лориса Конлан откинул засов и незаметно скользнул в сторону, весь насторожившись, а тем временем Варин со своими ближайшими соратниками и небольшим отрядом вооруженных воинов вошел в часовню. Солдаты выстроились вдоль стен; один из них оттеснил Конлана к остальным епископам, поднявшимся со своих мест.
— Что это значит? — возмутился Лорис, выпрямившись во весь рост, словно вспомнил вдруг о своей духовной власти.
Варин с торжеством на лице поклонился ему в пояс.
— Доброе утро, милорд, — произнес он, уткнув руки в бока. — Надеюсь, вы и собратья ваши хорошо спали?
— Довольно шутить, Варин, — фыркнул Лорис. — Почему вы с оружием в руках ворвались сюда и прервали заутреню? Оружию не место во Храме Божьем.
— Иногда это необходимо, архиепископ, — ровным голосом ответил Варин. — Я пришел сюда просить вас об отмене отлучения.
— С вооруженным отрядом? — возмущенно начал было Лорис.
— Я здесь, архиепископ. И я хочу, чтобы вы отменили отлучение, наложенное вами на Аларика Моргана, Дункана Мак-Лайна, короля и весь Корвин.
— Что? Да вы с ума сошли!
— Нет, архиепископ, я в своем уме. Но я очень рассержусь, если вы будете упрямиться.
В Лорисе все закипело от возмущения.
— Да вы — безумец! Конлан, позовите стражу. Мы не позволим…
— Пол, запри дверь, — отрывисто приказал Варин, обрывая Лориса на середине фразы, — а вы, милорд архиепископ, придержите язык и слушайте. Ваше величество, не изволите ли войти?
Услышав эти слова, прелаты ахнули; дверь ризницы позади алтаря открылась, и вошел Келсон, весь в красном. За ним следовали Морган, Дункан, Кардиель и несколько освобожденных Морганом офицеров замковой охраны. Поверх иссиня-черных волос Келсона был надет золотой обруч. Король был великолепен в малиновом плаще поверх туники из золотой парчи и батиста. Морган надел свою тунику с грифоном на груди, вышитым по шелку золотом и изумрудами. Дункан был в черном, яркий плед расцветки его рода был перекинут у него через плечо и приколот массивной серебряной брошью. Кардиель тоже был в черном; на нем была великолепная расшитая серебром риза, а седую голову покрывала высокая белая с серебром митра.
Впечатление было таким сильным, что прелатам понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Некоторые торопливо перекрестились, Конлан и Карриган заметно побледнели, а Лорис от гнева просто лишился дара речи.
Варин и его люди, все как один, почтительно пали на колени, а воины приветствовали короля, приложив к груди руки в стальных боевых перчатках.
Келсон едва взглянул на застывших в немом изумлении епископов и знаком попросил Варина и его людей подняться. Вместе со своими спутниками он пересек часовню и присоединился к Варину. Епископы в ужасе отпрянули назад. Поравнявшись с Варином, Келсон повернулся лицом к Лорису и остальным, а его спутники встали у него за спиной, демонстрируя свое единство.
— Так что же, Лорис, помните ли вы, как присягали на верность нам? — Келсон холодно посмотрел на него своими серыми глазами.
Лорис встал еще прямее, пытаясь сохранить остатки своего достоинства.