В ризнице он сбросил облачение и снова взглянул в смотровую щель. Как он и предвидел, один из стражников направился к выходу из базилики, несомненно, чтобы доложить обо всем королеве. Однако, похоже, ничего нового они не заподозрили. В самом деле, никого, казалось бы, не интересовало, куда ходил Дункан: другие стражники оставались на своих местах.
Дункан спрятал плоскую коробочку в складках пояса и присоединил пустую чашу к остальным, затем вернулся в кабинет и запер за собой дверь.
— Были какие-нибудь затруднения? — спросил Морган, когда священник развернул коробочку и положил ее на стол.
— Никаких, — ответил Дункан.
Он вернул перстень Моргану и присел.
— Хотя к королеве несется вестник сообщить, где вы находитесь.
— Этого следовало ожидать, — пожал плечами Морган, — давайте посмотрим, что у нас здесь.
— Это тоже можно открыть перстнем с грифоном? — нетерпеливо спросил Келсон, придвигаясь ближе к Моргану, — смотрите, на крышке — грифон.
Морган дотронулся печатью до этого места, раздался щелчок, и крышка с мелодичным звоном открылась. В коробочке лежал свернутый кусок пергамента и меньшая по размерам коробочка, обтянутая красным бархатом и запечатанная печатью с изображением Золотого льва. Когда Дункан достал пергамент, Морган придвинул к себе вторую коробочку и бегло осмотрел ее.
— Для этой нужна другая печать, Дункан, — произнес Морган и положил коробочку на стол рядом с Огненным перстнем, завернутым в шелк. — Дальнейшие указания там?
— Похоже, что да, — ответил Дункан, разглаживая смятый пергамент и поднося его поближе к свету, — давайте посмотрим:
Морган негромко свистнул и снова сел на свое место.
— Это писал Брион.
— Написано его рукой, — согласился Дункан, опуская пергамент на стол и постукивая по нему холеным ногтем указательного пальца, — посмотрите сами.
Морган наклонился вперед и тщательно перечел стихи, вверяя строки своей памяти. Затем он повернулся со вздохом:
— А мы-то думали, что ритуал, передающий могущество Бриона, сокрыт глубже… Если бы он немного подумал, мне кажется, он мог бы сделать его и потруднее.
Келсон, следивший за происходящим с широко открытыми глазами, не сдержался:
— Вы что, имеете в виду, что это не то заклинание?
Дункан покачал головой.
— Заклинания меняются с каждым поколением, Келсон. Это предосторожность, необходимая на тот случай, если они попадут в чужие руки. Ведь тогда любой, кто выучит слова, может собрать все необходимое для выполнения обряда и присвоить могущество. Строго говоря, считается, что власть приходит к законному наследнику, но есть немало путей, чтобы обойти все эти формальности.
— О! — тихо и неуверенно проговорил Келсон. — Тогда с чего нужно начинать?
Он поднял пергамент с таким видом, будто это было маленькое одушевленное создание, способное укусить, и, подозрительно осмотрев его, снова уронил на стол.
— Аларик? — позвал Дункан.
— Продолжайте. Вам об этом известно больше, чем мне.
Нервно откашлявшись, Дункан снова положил перед собой пергамент и оглядел его, затем проницательно посмотрел на Келсона.
— Хорошо. Первое, что нужно сделать с этими стихами, это — выделить из них предметы, необходимые для совершения таинства. В нашем случае у нас две тройки и еще некая вещь. Три человека: Сын, Глашатай Вечности и Владыка Мрака. Это вы, я и Аларик. Они названы в первой строфе, и они-то и есть действующие лица.
Дункан многозначительно приподнял бровь.
— Три человека, — сказал Келсон, нетерпеливо толкая его локтем, — продолжайте, отец Дункан.
Тот кивнул:
— У нас также имеются три предмета: Глаз Цыгана, Огненный перстень и Малиновый лев. Это наши…
— Подождите, — произнес Морган, резко приподнимаясь, — мне только что пришла в голову ужасная мысль! Келсон, а где находится Глаз Цыгана?