Когда он поднес его к уху, раздался тихий, мелодичный звук, прервавшийся в тот же миг, едва Келсон опустил коробочку.
Дункан склонился поближе и произнес:
— Сделайте-ка это еще раз, Келсон.
— Что?
— Поднимите опять футляр.
Келсон охотно подчинился, и снова послышался тот же приятный, только более слабый звук. Однако Келсон поднял коробку не к самому уху, как прошлый раз, и Морган заметил это.
— Поднесите его поближе к Глазу Цыгана, мой принц, — посоветовал он.
Келсон сделал это, и звук повторился.
— А теперь встряхните футляр и прислушайтесь, — сказал Морган.
Келсон последовал совету, и коробочка с легким музыкальным щелчком открылась. Опустив ее, он откинул крышку до конца, и они увидели Малинового льва.
Правда, он вовсе не был малиновым. Так уж случилось, что неверно данное ему неким давно забытым составителем каталога королевских драгоценностей имя — удержалось.
На деле же это был герб Халдейна — Золотой лев на малиновой эмали. Массивную брошь размером с человеческий кулак с тяжелой застежкой с оборотной стороны, окаймлял чеканный золотой орнамент — работа лучшего конкардинского гравера.
Когда Келсон осторожно извлек брошь с ее бархатного ложа, Дункан вновь сел за стол и разложил перед собой пергамент с ритуальными стихами.
— Шуйца не дрогнет — это я понимаю, но…
Он положил брошь на стол.
— Смотрите, Морган, этот лев — Недремлющий страж. Он обращен к нам анфас.
Морган взглянул на него с недоумением.
— Ну и что?
— Как вы не понимаете? — продолжал Келсон. — Недремлющий страж — единственная геральдическая конфигурация, где лев смотрит прямо на вас, а это значит, что мы не можем видеть его клыков!
Морган сурово сдвинул брови и взял брошь.
— Не видим клыков? Но этого быть не может. Если нет клыков — он не ритуальный. А если он не ритуальный…
Келсон осторожно коснулся броши и, ничего не видя, уставился на полированную крышку стола. Моргану незачем было заканчивать фразу, ибо Келсон и сам знал ужасную суть, стоящую за этими словами: если брошь не ритуальная, он обречен.
Глава IX
Таится ужас в неизвестном, в ночи — обман
У Гвнннедского льва нет клыков! Нет клыков!
Дункан взял брошь, повертел ее в руках, сбитый с толку обнаружившимся противоречием.
Где-то — он не помнил где, может быть в тех темных и весьма специальных трактатах по древней магии, которые он читал много лет назад, — где-то было вроде бы что-то наподобие этих стихов, что-то о двусмысленностях, фигурах речи — непременных признаках… да!
Перевернув брошь, он ощупал орнамент, его взгляд сфокусировался на нем, и он произнес:
— Да, конечно. Это тоже препятствие. Тоже барьер, который должно преодолеть мужественному.
Морган тихо стоял в стороне с потемневшим от догадки лицом — он уже тоже понял смысл стихов.
— Застежка — это львиный Клык? — ежась, прошептал он.
Дункан строго посмотрел на товарищей.
— Да.
Келсон невольно привстал, потянулся к броши и ощупал пальцами застежку — три дюйма холодного мерцающего золота. Он сглотнул слюну.
— И это я должен воткнуть себе в руку?
Дункан утвердительно кивнул.
— Похоже, это и есть ключ, Келсон. Все предыдущее было только подготовкой к этому заключительному моменту И еще — это вы должны сделать сами. Мы все приготовим, будем стоять рядом, защитим вас. Но вы должны сделать это сами. Вы поняли?
Келсон долго молчал, потом чуть заметно кивнул.
— Я понимаю, — сказал он тихо. — Я сделаю все, что необходимо. — Его голос пресекся. — Я… я бы немного подумал прежде., если есть время.
Он посмотрел на Дункана испуганными, умоляющими, широко распахнутыми серыми глазами, снова — просто мальчик, а не король, и Дункан дружески кивнул.
— Конечно, мой принц, — мягко сказал он, ловя взгляд идущего к двери Моргана. — Столько, сколько вам нужно Аларик поможет мне облачиться для церемонии.
Когда они с Морганом покинули комнату, Дункан прочно закрыл дверь и пригласил кузена последовать за ним вниз по короткому коридору. Когда они достигли темной ризницы, Дункан взглянул в смотровое отверстие и, убедившись, что в храме никого нет, высек свет и оперся обеими руками на дарохранительницу, стоя спиной к Моргану.