Диктаторские полномочия
Занимаясь объединением окраины с империей, Бобриков жаловался, что опираться для выполнения этого задания на местный управленческий аппарат и суд не приходится. Чиновники, проводившие пассивное сопротивление, пренебрегали своими обязанностями или же прямо «нагло отказывались» выполнять генерал-губернаторские указания. Замена чиновнического корпуса новым требовала времени. «Только в русских людях местный представитель государственной власти может найти верных исполнителей предначертаний, клонящихся к объединению Финляндии с Россией». Ежедневно прибавлялись сообщения о новых «демонстрациях». Сопротивлением руководила тайная организация, агитации которой сенат, губернаторы и прокурор не хотели (особенно в начальные ее годы) касаться. Наоборот, они оказывали ей поддержку. Что мог поделать генерал-губернатор? Учредить расследование? Но проводить его пришлось бы силами финских единомышленников подозреваемых! Подать на строптивцев в суд? Но «правосудие» вершат зараженные местным патриотизмом, пристрастные судьи, хитро истолковывающие параграфы устаревших законов в пользу подсудимых! Полная реформа суда была неизбежна, но для осуществления ее требовалось много времени, которого, как показал ход событий, Бобрикову не хватило. Летом 1904 года реформа все еще не была проведена.
Аппарат сил поддержания порядка, вплоть до местного уровня, также был в руках сепаратистов. Правда, упоминавшиеся выше изменения кадров полицейского ведомства в какой-то мере «подправили» положение. Особенно важным был перевод полиции из подчинения местным магистратам в подчинение генерал-губернатору. Но, как подчеркивал Бобриков в секретном отчете о своей деятельности за 1902 год, его единственным силовым средством было назначение жандармского расследования. Однако же и жандармерия в Финляндии была, на взгляд генерал-губернатора, ужасающе слабой, состоявшей в 1893 году из эскадрона полевой жандармерии, действующей в войсках, жандармских комендатур крепостей Свеаборга и Выборга, а также железнодорожной жандармерии. Общей жандармерии, осуществляющей политический надзор, не было.
Решающая перемена произошла лишь 10 ноября 1903 года, когда император одобрил временную инструкцию жандармерии Финляндии, которая вступила в силу в начале следующего года. Согласно этой инструкции, задачей жандармского ведомства, намеренно широко истолкованной, было «расследование таких преступлений, которые можно считать тайным умыслом против государственного устройства, безопасности и мира». Все учреждения и чиновники обязаны были оказывать жандармам помощь при выполнении ими своих задач. Постановление давало жандармам такие же полномочия, какие имелись у финляндской полиции, и оплата расходов была возложена на казну Великого Княжества. Штат возглавляемого генерал-майором жандармского управления в Хельсинки насчитывал, согласно постановлению, 197 человек. Несмотря на увеличение численного состава и расширение полномочий, действиям жандармерии в Финляндии мешали плохое знание местных условий, языковые трудности и отчужденность окружающего населения, прибегавшего к бойкоту. Хотя в последний год правления Бобрикова сеть агентов заметно улучшилась, общий уровень жандармских рапортов остался сравнительно низким.
В придачу к полиции и жандармам в распоряжении Бобрикова в качестве последнего силового средства была армия. После роспуска финских вооруженных сил численный состав российских войск, дислоцированных в Финляндии, возрос до двух бригад пехоты, одного артиллерийского полка и полка драгун. Кроме того, по особой просьбе генерал-губернатора в Хельсинки были присланы две сотни оренбургских казаков, сыгравших в апреле 1902 года центральную роль при разгоне демонстраций. Общая численность расположенных в Великом Княжестве русских войск, задачей которых было отражение как внешней, так и внутренней опасности, могущей угрожать державе, достигла в 1902 году примерно 15 000 человек. Несмотря на просьбы Бобрикова направить в Финляндию больше войск, Куропаткин не соглашался. Было немало иных мест, где требовалось сосредоточение русских войск. Для успокоения генерал-губернатора был все же составлен план посылки дополнительного контингента в Великое Княжество, в первую очередь в Хельсинки, на случай возникновения там политического конфликта. Но прибегать к широкомасштабному применению вооруженных сил во время правления Бобрикова практической необходимости не было. Армия оставалась потенциальной угрозой «сепаратистам».