— А нас не могут без нашего присутствия там расписать? Потом поставим подписи.
Я прыскаю от смеха и толкаю его в грудь.
— Дима, ты просто невозможный. Ты мне за месяц уши прожужжал, что нам нужно в ЗАГС, а теперь ехать туда не хочешь.
— Да кто ж знал, что ты зараза такая, так охренительно будешь выглядеть. А это… — Дима заговорщицки наклоняется к моему ушку и шепчет, чтобы мама ничего не услышала.
— А подвязка есть на тебе? Ну и там белье красивое, все дела…
— Ты невыносим, только бы под юбку залезть, — пихаю его локтем, но потом, хитро глянув на своего почти мужа, так же заговорщицки шепчу, — Да, есть подвязка, и чулочки и все дела…
— Так, все, никуда не едем. Хрен с этим ЗАГСом, все разрулим. Я хочу это сейчас видеть.
Я начинаю хохотать и бегу на выход, пока этот невоспитанный чурбан меня действительно не запер в комнате и обстоятельно и с особым рвением не изучил все что находится под свадебным платьем.
Вообще новость о нашей свадьбе была как гром среди ясного неба для всех, включая меня. Так как Игорю сейчас тяжело находиться на больших мероприятиях, сидя в инвалидном кресле, мы решили не устраивать огромный праздник, а отметить его только в тесном семейном кругу и с самыми близкими друзьями. Поэтому сейчас мы стоим перед свадебным церемониймейстером, а за спиной стоят только самые дорогие нашему сердцу люди — отец Димы сам катит коляску Игоря. Леша идет рядом с ними и с гордостью держит отца за руку. Вера семенит по другую сторону. Она еще стесняется показывать их отношения, хотя в том, что они уже есть никто из нас не сомневается. И надо сказать очень рады данному обстоятельству. Приехала и вся моя семья. Моя мама с отчимом, братья и сестра. Все они очень переживали, что придутся не ко двору в своей простой одежде и простыми манерами. Но очень быстро поняли, что переживали совершенно напрасно. На одном из самых почетных мест стоит наш купидон Антонина Михайловна с подругой. Рядом с ними Зинаида, которая кажется очень гармонично влилась в эту дружную компанию. Вид у Антонины Михайловны просто предовольный. Она быстрее нас глупых поняла что к чему.
Церимонимейстер зачитывает нам свой текст о значимости семьи, в то время как Дима не отводит от меня восхищенного взгляда.
— Анна, согласны ли вы, любить и быть любимой, в добром здравии и в болезни, в радости и печали, не слыша шума медных труб, через огонь и воду, до конца времен, взять в законные мужья Дмитрия…
— Согласна…
Зал наполняется громким смехом, и Дмитрий недовольно хмыкает.
— Жених, этот вопрос был адресован не вам, а невесте, — вижу, что церемониймейстер сама еле сдерживает смех, но все же повторяет вопрос и я отвечаю на него «Да» под шумные аплодисменты всех присутствующих. На этот же вопрос наконец то отвечает Дмитрий, который только глаза не закатил, когда слушал всю тираду еще раз.
— Объявляю вас мужем и женой! Поздравьте друг друга! В знак объединения прошу скрепить ваш союз….
Все оставшиеся слова утонули в общем свисте и восторженных выкриках. Потому что это несносный мужчина не стал ожидать, когда ему официально разрешат меня поцеловать. А просто сгреб меня в охапку и выбил дух своим жадным и грубым поцелуем.
Разрываем поцелуй и смотрим в глаза друг друга. В здравии и болезни… в печали, и в радости… Слова этой клятвы мы слышим столько раз в жизни. На собственной свадьбе, на празднике своих друзей и родных. Они становятся такими обыденными, что мы совсем забываем об их истинном смысле. Быть рядом всегда и несмотря ни на что. Забывать про свои обиды и тщеславие, когда родному человеку нужно протянуть руку помощи.
Дмитрий подхватывает меня на руках и под общие восхищенные вскрики и аплодисменты выносит из зала.
Свадьба плавно перетекает во двор нашего дома. Мы решили провести мероприятие дома, в уютной обстановке, а не снимать ресторан. Дом еще не полностью готов, но основные работы завершены, и мы успели все подготовить к нашей свадьбе для переезда. Начинает звучать красивый вальс, и Дима галантно протянув мне руку, приглашает на наш танец. Мы ничего не разучивали, поэтому просто движемся в такт музыке, глядя в глаза друг друга. Вижу, что Дима хмурится словно его что-то беспокоит.
— Дим, все хорошо?
— Да, Ань, ты только не волнуйся. Мне нужно тебе кое-что сказать.
Настораживаюсь и внутренне вся подбираюсь, готовая услышать любую новость.
— Дим, говори уже. Я и правда начинаю волноваться.