- Миша, это Лика. Лика, это Михаил Грифонов - владелец клуба «Дыхание» и мой хороший друг.
- Маркентий, ну что ты заливаешь? Да я знаю тебя еще в «пешочномподстол» возрасте. Лика, дорогуша, что Вы молчите? Или Вы как Русалочка - можете только блистать, без голоса?
- Русалочка потом все-таки заговорила, когда отец всех наказал. – Меня передернуло от этой мысли, но я быстро собралась. – Но, как видите, я говорю. И кстати, очень много. Марк попросил меня даже помолчать.- Хихикнула и покосилась на мужчину. Марк зыркнул , как- будто говоря : «Еще пожалуйся на меня».
- Да? Молчать сказал, значит? Лика, знаешь… О, можем перейти на ты? – После моего кивка «амнеточто», продолжил. – Да просто всего его бабы только и привыкли что молчать, хлопать глазами, питаться воздухом и «быть привлекательной» (на последних словах он начал копировать тонюсенький голос «красавиц»). А тут ТЫ и РАЗГОВАРИВАЕШЬ! – Претворный ужас на лице мужчины меня добили. Секунду стояла тишина, после чего нас с Мишей буквально вынесло от смеха.
Марк заиграл желваками на лице. Хмуро он посмотрел вначале на меня, после на Мишу.
- Гриф, а не пойти бы тебе…
- Понял, понял, друг.- Смешливый взгляд перешел на меня. - А ты мне нравишься, Лика. Надеюсь, труды Маркуши не пройдут даром. – Подойдя ближе, он якобы наклонился сказать что-то по секрету. – Он у нас такой ранииииимый. – Все, это была последняя капля. Меня разрывало от смеха. Лицо моего спутница было такое грустно – беспомощное, ну прям милашество. Маркуша…МАР-КУ-ША.
- Уууу, не могу уже смеяться.
- Я вижу.
- Ой, Маркуша, Маркуша, - На каждом слове мужчину практически кидало в дрож. – Марко,Маркентий, Маркучник.
- Все сказала? Идем, уже пора. - После мое тело дернулось от того, что его уже тащили в поле.
Дааа, вот тебе и новое амплуа. Как все-таки люди неоднозначны.
Макр подвел меня к большому воздушному шару. Купол был цвета пламени, с синими полосами. Вблизи эти шары кажутся еще больше. Я даже представить не могла.
- Лика, а теперь проходи вовнутрь.
- В смысле « вовнутрь». Мы полетим? Правда? Да ладно…
- Ого, сколько эмоций, и все разом.
- Я думала, мы будем смотреть на то, как они в небе летают. Ну, на пледе там и с прочей романтической лобудой. Но лететь… Марк, может не надо?
- Ты боишься высоты?
- Я боюсь упасть. Это другое.
- Дикая, я попросил тебе довериться мне, ты согласилась. Ну, ты же ДИИ-КАА-Я. Давай, залезай.
И мужчина начал меня подталкивать меня в корзину. Я вот даже не могу описать свои эмоции. Да я же буду лететь, с этим чурбаном!!! А я если он меня выкинет? Или что-то другое? Я же даже ничего толком не смогу сделать. Ну, вырублю его, а дальше? Как эта штука работает? Ох, черт.
- Лика, хватит ломать голову. Тебе придется положиться на меня, смирись.
- Или я могу уехать. Мне это не нравится.
Лица Аполлона стало жестоким, буквально на мгновение. Я даже оторопела. Это была действительно жестокость. Или мне показалось? Откуда это чужое выражение лица?
- Ты никуда не пойдешь! Я уже говорил, что, если не станешь слушать меня, выпорю!
Все-таки он меня закинул, после чего зашел следом и закрыл маленькую дверку. После махнул рукой, и мужчины оттянули канат. Я взвизгнула, когда шар начал подниматься над землей. Моя рука машинально вцепилась в пиджак спутника. Мамочкиии, да чего так все дергается?
Я зажмурила глаза, над головой только слышала постоянные всполохи горелки. Открыла глаза, опять зажмурилась. Под рукой началось движение. Открыла глаза. Марк стягивал пиджак, оставаясь в черной рубашке. Вид был поистине демонический и такой притягательный. Окончательно придя в себя, решилась на то, чтобы все-таки оглянуться вокруг. А смотреть было на что. Господи, какая красота. Мы были над равниной, которую иногда пересекали полосы деревьев. Было видно, что местность дикая, без вмешательства. Земля выглядела так, будто ее укрыли ковром из множества цветных лоскутков. По полю разливались уже блеклые лучи солнца, которое лениво ползло вниз, отчего горизонт был багряного цвета. Ветер был теплый, мягкий, я поддалась навстречу ему, приветствуя его, ощущая и пропуская сквозь себя. В этот миг я стала неосязаема, свободна… Это была свобода!