— Не обязательно. Не прямо сейчас. — Он отодвинулся от промокашки, которую мой настольный вентилятор сдул в его сторону. — Хочу подождать… — отрыжка снова чуть не вывернула его наизнанку, — …пока этот чесночный дух не выветрится полностью из моего организма.
— Однако сработало на удивление хорошо, — сказал я, — хоть тебе и пришлось сколько-то времени мириться с чесноком.
Я вытащил бутылку джина из нижнего ящика.
— Удачно, конечно, получилось, что Джыф был под рукой, чтобы оккупировать Фидвелла сразу же после того, как жена убила его.
Я откупорил бутылку и поднес ее к губам.
— За Фидвелла, усопшего партнера и бывшего владельца «Рими компани»!
— А какая вышла потеха с миссис Фидвелл! — блеснул чувством юмора Джыл. — Только представь: видеть, как ее муженек бодро разгуливает, целый и невредимый, всего через полчаса после того, как она собственными руками выбила из него дух!
— Неудивительно, что ее пришлось запереть, — хихикнул я и капнул пару капель джина на полированное стекло рядом с моим компаньоном.
— Да и тело Паскуамина, владельца торгующихся акций, я тоже заполучил не без блеска, — напомнил он мне, выбирая каплю джина и обтекая ее.
Я признал этот факт.
— Он же еще чуть не расплющил меня, когда рухнул, — вспомнил Джыл. — Я следил за ним две недели, пока дожидался, когда его жирное сердце схлопнется.
Мы оба рассмеялись. Я еще отхлебнул, а Джыл всосал капелюшку.
Наконец я налег на стол и навис над ним.
— Слушай, Джыл, — сказал я холодно и серьезно. — Теперь это маленькое дельце закончено. Хотел бы ты заняться чем-то еще? Чем-то действительно большим?
Он мгновенно целиком превратился в ухо. (Естественно, только псевдопод может это сделать.)
— После того, как я продам «Рими», — продолжал я, — у нас будет достаточно средств. Ита-ак, если мы двинем в Вашингтон, округ Колумбия… Если вы с Джыфом наладите контакт с парочкой немощных конгрессменов, которые готовы покинуть эту юдоль слез…
Джыл уловил сразу же.
— Ти Джей, — отвесил он комплимент, — ты — это что-то!
Он умолк, и я понял, что он пропускает сквозь себя джин и мысли, смакуя и то, и другое с разных углов. Потом он завибрировал мечтательно:
— Я всегда хотел быть конгрессменом. Или… или членом кабинета. Или… — Его вибрации упали почти до шепота, — или президентом!
— Извини, — сказал я, — уверен, он уже занят.
Джыл обтек еще одну каплю джина.
— Ну, — сказал он, отрекаясь от амбиций, — думаю, его все равно не подпускают к серьезным вещам. — Потом он просветлел. — Но там есть несколько изумительных бюро и департаментов. Мы могли бы просочиться в какой-нибудь из них. Пару миллиончиков долларов тут или там не станут искать.
— Ну молоток! Утром я возьму тебя и Джыфа в Вашингтон, потом вернусь сюда и разберусь в делах, пока вы двое устраиваетесь.
Это звучало заманчиво. Через несколько лет у нас денег будет как грязи.
Я плеснул еще пару капель джина на стеклянную столешницу и поднял бутылку.
— За счастливые дни в Пентагоне! — произнес я тост.
Вскоре наше настроение взлетело до небес, и, как обычно в таких обстоятельствах, Джыл начал вспоминать о «старых добрых временах», когда можно было подцепить подходящий труп почти везде и в любое время.
— Раньше было намного проще, — прокомментировал он, окружая одну из свежих капель. — Теперь требуется обогнать бальзамировщика! — Он хмыкнул. — Ведь временами идем голова в голову! Но это держит псевдоподии в тонусе, так сказать!
Отрыжка, сложившись с икотой, едва не снесла его со стола.
После того, как он восстановил равновесие, мы приятно провели полчаса, обсуждая трупы, похоронные бюро, сравнительные достоинства пребывать в молодых или богатых телах и другие восхитительно возбуждающие вещи. Потом мы запели песни, старые и новые.
Мы закончили припев «Загребем мы всю мошну Рими»[1] в третий раз и как раз разогревались импровизацией «Развернемся в Пентагоне»[2], когда дверь офиса вдруг распахнулась и в нее вошли двое федералов, а по пятам за ними — моя секретарша глупейшего вида.
Они быстро подошли к столу. Один из них одной рукой захватил Джыла горстью, а другой направил на меня оружие.
— Просто стой как стоишь, — предупредил офицер.
Дура-секретарша уставилась на меня круглыми невинными глазами.
— Ничего не смогла поделать — я услышала все, что вы говорили, мистер Нельсон, — прочирикала она, почти извиняясь. — Ваш интерком был включен. Должно быть, в нем где-то короткое замыкание. Или плохой контакт…
Второй офицер поднял коробочку интеркома и встряхнул ее. Удивленный Джыф просочился между планок…
Теперь Джыф и Джыл сидят в маленькой бутылочке, плотно закупорены и готовы к переезду обратно домой на Венеру. Их поместят в следующий же отходящий космический корабль.
Понимаете, есть жутко дурацкий землянский закон, по которому предписывается всех венерианцев задерживать на месте или извлекать из любого тела, которое они могут оккупировать, и отсылать обратно на Венеру со всей возможной спешкой.
Так что и меня скоро извлекут из тела Т. Дж. Нельсона, и его шея снова дважды переломится в середине, точно таким же макаром, как когда я нашел его вскоре после аварии. Потом, в собственной маленькой бутылочке, я составлю компанию Джыфу и Джылу в перелете домой.
Но не тревожьтесь, я вернусь! Вернусь, как только смогу зацепиться за первое же космическое корыто на обратной дороге!
Поэтому следи за собой, друг мой, будь осторожен, не подхватывай пневмонию, не подставляйся под грузовик и так далее и тому подобное — пока я не вернусь.