С каждым словом, Билл становился все злее. Выражение его лица сказало Рейн, что – по его мнению – она была виновата в каждом малейшем проступке, совершенном сестрой и мамой. Она была уверена, что он уже подсчитал все грехи, которые она совершила против него. Один взгляд в его горящие безумием глаза и Рейн поняла, что если быстро не придумать что-нибудь, она ненадолго задержится на этом свете. Отец убьет ее, и будет наслаждаться каждой минутой.
Она начала мысленно перебирать возможные варианты. Биллу не нужны были деньги, он хотел ее. Он не мог дождаться, чтобы наказать ее за то, что она — женщина и не хотела его. За то, что ушла от него. В конце концов, за ненависть к нему, которую испытывала также как мама и Ровен. Он либо изнасилует ее несколько раз, а затем порежет на куски, либо же потеряет контроль над собой и покончит совсем этим одним движением, перерезав девушке горло. Рейн поклялась себе, что ни один сценарий не осуществится без адской борьбы. Если она хочет жить, то должна все взять в свои руки.
Она дрожала. У нее было лишь одно преимущество — Билл был более чем просто пьян. Он едва мог стоять, и продолжал пить из бутылки. С другой стороны он был чертовым психом. Как бы там ни было, Рейн нужно выяснить, что его потерявший рассудок хотел от нее услышать и заставить себя произнести это. Затем она должна сделать все, что от нее потребуется.
Сейчас девушка не могла думать о деталях, иначе она сойдет с ума.
— А сейчас, время показать папочке, насколько ты хорошо трахаешься. — Он снова взмахнул ножом и разрезал ей рукава, напоминая каждым движением лезвия у кого вся власть. Затем он сорвал одежду с ее тела и, откинувшись назад, уставился на девушку. Похотливая ухмылка исказила его лицо. — Посмотрите-ка на все эти следы укусов и синяки. Хм... — Билл поправил член в штанах. — Вижу, твои мальчики подготовили тебя, чтобы ты любила по-жестче. Хорошо. Я могу как следует войти и насладиться. Но на этот раз, у тебя будет настоящий мужчина.
Рейн почувствовала, как тошнота подкатывает к горлу. Сдерживая ее, девушка старалась не вздрагивать, когда Билл наклонился и провел толстым пальцем по меткам на ее груди. От запаха джина, исходившего от мужчины, она едва дышала.
— Поцелуй папочку, детка, — пробормотал он, прижимаясь к ней губами.
Девушка крепко сжала губы, надеясь, что ее не вырвет, но Билл обхватил рукой ее челюсть и сжимал до тех пор, пока она не открыла рот. Его зловонное дыхание наполнило ее, и его язык проскользнул внутрь, словно скользкий угорь. Она всхлипнула от отвращения и попыталась отвернуться.
Кендалл отстранился, пытаясь сосредоточить свой помутневший взгляд на девушке.
— Давай снимем эти штаны, чтобы ты могла показать папочке, чего ему не хватало все эти годы.
Еще один самолет пролетел над зданием, когда он засунул нож под резинку ее штанов для йоги. Рейн ахнула от ужаса. Тело застыло, словно камень.
Билл подмигнул ей и снова запел:
— «Давай же, ангел. Мой член в огне. Не отвергай желание твоего папочки. Тебе понравится, так что не строй из себя дурочку. Раздвинь ножки и позволь наполнить тебя своей спермой. Сегодня та самая ночь...» — Билл фыркнул и рассмеялся, очевидно довольный своим талантом. — Я и твою сестру тоже удивил этими стихами.
«Боже, этого просто не могло случиться». Совсем недавно, Рейн была в объятиях Хаммера и Лиама. Если она хотела снова оказаться в безопасности и снова окруженная ими, то должна найти способ выжить в этом кошмаре. Мысль о них наполнила девушку яростью. Она хотела провести вечность с мужчинами, которых любила. Она не могла их оставить таким образом, не от рук этого сумасшедшего социопата.
Разрезав ножом штаны Рейн, Билл быстро раскромсал ткань на обеих ногах, и отбросил ее через плечо.
Декабрьский холод впивался в ее кожу. Она задрожала, лежа привязанной и обнаженной. Каждая клеточка в теле Рейн умоляла ее бороться. Но беспомощная и во власти Билла, она должна была играть по его правилам, пока страх и ярость кипели в ней.
Мужчина опустился на колени рядом с кроватью, его голодный взгляд блуждал по ее телу. Его глаза округлились, он стоял, слегка покачиваясь, и облизывая губы, пока изучал метки на ее голой киске.
Он долго и низко просвистел:
— Ох, они довольно хорошо попользовались тобой. Разве тебе это не понравилось?
Когда Билл пристально посмотрел на девушку, предупреждая тем самым, что он ждет ответа, она сказала то, что он хотел услышать.
— Да, — прошептала Рейн.
— Я представлял себе, что ты — шлюха с сексуальными странностями. Но со мной тебе еще больше понравится. Не так ли? — она старалась не вздрагивать, особенно, когда Билл снова посмотрел на ее холмик. — Не так ли? — настаивал он, размахивая ножом в левой руке.
Пытаясь справиться с паникой, Рейн сделала глубокий вдох. Она знала, что должна делать, но ее время истекало. Не важно, как сильно девушка его ненавидела или как плохо ей было, она должна была заискивать перед ним, чтобы выжить.
Рейн заставила себя сочувствующе посмотреть на него:
— Мама и Ровен заставили пройти тебя через столько страданий. Я не знала. Мне так жаль.
Билл моргнул, затем прищурился:
— Нет, тебе не жаль. Ты тоже, блять, ушла от меня.
— Я просто испугалась. Я не знала, чего ты хотел. Я была напуганной маленькой девочкой. Но я больше не такая, папочка. — Рейн старалась не запинаться. — Теперь я вижу, что ты — все, что я могла когда-либо хотеть или в чем нуждаться.
Она замолчала, наблюдая, как выражение Билла смягчается от тоски и выпивки.
— Правда? — он с любопытством посмотрел на нее и жестко обхватил ее бедро.
Рейн не хотела вздрагивать. Но когда она дернулась, ярость моментально вспыхнула на лице мужчины.
— Ты ебешь мне мозг, не так ли, сука? Что ж, я не настроен на это.
Он навис над ней и угрожающе поднял руку. Рейн знала, что будет дальше, но не было никакой возможности остановить его и избежать пощечины со всего размаху. Боль пронзила щеку, словно открытый огонь, растекаясь вверх по лицу и вниз к шее.
Рейн стиснула зубы, отказываясь кричать. Если она не может бороться, ей придется все вытерпеть.
Сделав глубокий вдох, девушка пыталась замедлить учащенное сердцебиение и сумасшедшие мысли. В голове все перепуталось, когда он снова поднял руку. Она подавила панику.
— Нет, папочка. Пожалуйста. Я буду хорошей. Я обещаю, — умоляла Рейн, ее щека пульсировала, а желудок стянуло в узел. — Ты удивил меня, когда прикоснулся ко мне. Было так хорошо, и это поразило меня. До этого момента, я не понимала, насколько хорошо может быть в руках мужчины. Но зато я сейчас знаю это. Все, что ты хотел, это любить меня. Покажи мне...
«Не сдавайся. Ты не можешь сдаться. Ты должна убедить его, что говорила серьезно».
Немного покачиваясь, Билл опустил свою руку и улыбнулся:
— Теперь, это больше похоже на правду.
— Я сделаю все, что ты захочешь, — прошептала Рейн, сопротивляясь желанию закрыть глаза и больше не видеть его.
— Вот это моя девочка. Ты очень быстро поняла, кто здесь хозяин. Ради своего же блага, я надеюсь, ты сосешь член лучше, чем Ровен. Она была такой жалкой. Кстати, держи зубы при себе или я убью тебя и кончу в твое холодное, безжизненное тело.
Билл поднялся и нетерпеливо расстегнул молнию. Его джинсы упали на пол, показывая наполовину эрегированный член под пожелтевшим, потертым нижним бельем. Рейн боролась с желанием блевануть. Когда мужчина стянул дряхлую ткань с бедер, она скрыла свое отвращение при виде его сморщенного члена.
Ворча, Билл плюнул на руку и обхватил наполовину вялый отросток, быстро надрачивая его кулаком. Он покачнулся. Его член отказывался оживать. Чем дольше и жестче он двигался, тем больше Рейн была уверена, что тот не встанет.