– Вот как? И что же, интересно, я обдумал?
– Я знаю, на что вы рассчитывали. Когда я согласилась встретиться с вами, вы полагали, что я приду забирать расписку и расплачусь за нее своей честью. Так вот, я должна признаться, что пришла сюда не за этим. Я надеялась убедить вас… как бы это точнее сказать… Словом, я прошу вас быть более умеренным в своих притязаниях.
Граф криво усмехнулся:
– Когда дело касается вас, моя дорогая, с умеренностью как-то не получается.
Он придвинулся к ней, но девушка снова попятилась.
– Я хочу, чтобы вы правильно меня поняли. Вы зря вообразили, что я соглашусь на ваши условия. Я не какая-нибудь эксцентричная девица, готовая превратить свою невинность в разменную монету. Мне казалось, что мы можем спокойно побеседовать наедине и решить вопрос с распиской. Я надеялась убедить вас поступить, как надлежит джентльмену. По крайней мере, вы могли бы позволить мне рассчитаться с вами позже, когда я вступлю в законные права наследства. – Она растерянно улыбнулась. – В действительности, милорд, мои предположения оказались несостоятельными. Но я не готова к такого рода…
Он отставил свой бокал. Безоблачное настроение враз улетучилось. Фэлон снова двинулся к ней и на этот раз не остановился. Когда он подошел вплотную, Александру трясло.
– Не надо, – прошептала она.
Ее сердце глухо стучало в груди. Девушка не знала, как он может повести себя дальше.
– Успокойтесь, Александра. Вам нечего бояться. Я пригласил вас сюда не для того, чтобы силой затянуть в постель. – Фэлон протянул руку к ее щеке и поиграл пальцем с вьющейся прядью волос возле уха.
– Я никогда не принимал вас за особу легкого поведения. Я просто подумал, что, может быть… вы испытываете ко мне то же влечение, что я к вам. И мне пришло в голову, что карточный долг поможет нам воплотить наши желания в жизнь, ведь это всего лишь предлог.
Александра покраснела, понимая, что отчасти он прав. Она пришла сюда, потому что хотела этого. Хотела видеть его, разговаривать с ним, просто находиться рядом.
Дамиан улыбнулся своей коварной улыбкой, постоянно повергавшей девушку в смущение. Однако за этой улыбкой скрывалось что-то еще – непостижимое, отражавшееся только в его глазах.
– Я думаю, – мягко начал он, – раз уж мы заехали в такую даль, не помешает расслабиться и повеселиться. Как насчет ужина? Посидим, поговорим, узнаем немного больше друг о друге. Обсудим ваш долг и расписку, а потом вам решать – остаться или нет.
Александра закусила нижнюю губу. Предложение графа выглядело вполне разумным. Сейчас он не давил на нее и, похоже, не собирался ни к чему принуждать. Помимо этого, было что-то еще, что склоняло ее согласиться. Должно быть, та загадочность, отмеченная ею раньше, и удивительное, необъяснимое выражение его глаз. Оно появлялось тогда, когда, видимо, ослабевал внутренний контроль – что происходило совсем не часто, – или когда он наблюдал за ней, не замечая, что она тоже следит за ним. Своим взглядом граф заставлял ее подчиняться, почти внушал, что Александра должна остаться. Это был взгляд, говоривший о страстном желании, плотской потребности. Или, может быть, ей так казалось, а на самом деле он отражал не более чем томление одиночества.
Ее раздирали сомнения. Если остаться, то придется возвращаться в Лондон с опозданием на несколько часов. Джейн с ума сойдет. Александра обещала ей вернуться до полуночи, полагая, что этого времени хватит. И вот теперь она стояла в раздумье и смотрела на него – высокого, смуглого и невероятно красивого, не в состоянии сказать что-либо. Она хотела прикоснуться к нему, пробежать пальцами по волнистым черным волосам, попробовать на ощупь гладкую кожу. И еще ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее.
Неожиданно она услышала собственный голос:
– Хорошо.
Джейн, конечно, будет беспокоиться. Это так, но по возвращении можно будет объяснить ей, что визит потребовал больше времени, чем предполагалось. Джейн поймет, а если нет, то все равно не станет распространяться насчет безрассудного поступка своей лучшей подруги.
– Повар приготовил для нас отменное блюдо, – сказал граф. – Нечто изысканное. Я надеюсь, вам понравится.
Фэлон положил ей руку на талию и провел через небольшой салон. Выдвинул кресло с высокой спинкой и усадил за стол перед камином. Все это время она ощущала на затылке его жаркое дыхание.
– Если бы вы знали, как я ждал этого вечера.
Дамиан сел напротив нее с таким изяществом, какое только было возможно при его высоком росте и крепком сложении. Вблизи он казался еще шире в плечах и кожа у него выглядела немного смуглее. В лучах лампы его волосы цвета черного янтаря отливали синевой, как вороново крыло.
– Я… я тоже могу признаться, что ждала этого вечера. Это была правда, чистая правда.
Александра отвела взгляд.
Перегнувшись через стол, лорд Фэлон налил ей хереса в бокал, который каким-то непостижимым образом оказался пустым.
– Вы нужны мне, Александра. Я не стану отрицать, что испытываю к вам плотское влечение. Но в данный момент мне достаточно того, что вы сидите рядом.
Она спрятала под стол дрожащие руки. Втайне Александра всегда мечтала встретить такого человека – настоящего мужчину. А граф, несомненно, являлся таковым. Другой вопрос: была ли она женщиной или еще оставалась маленькой девочкой?
Барни Диллард стоял на задворках конюшни возле небольшого черного экипажа и ерошил пятерней курчавые светлые волосы. Потом сунул руку под красную с золотом ливрею и вытащил из жилетного кармашка часы, одолженные его госпожой. Щелкнул крышечкой с гравировкой и посмотрел.
Полночь. Пресвятая Дева! Леди находилась там уже несколько часов. Сейчас ей надлежало сидеть в коляске, а ему – проехать добрую часть обратного пути в Лондон. Возница оглядел лошадей, пыхтевших и бивших копытами. Животные, похоже, тревожились еще больше, чем он сам.
Какого дьявола ей торчать там столько времени? Леди Джейн, наверное, уже места себе не находит. Милостивый Боже, что же делать? Когда ее светлость в последнюю минуту подбежала к нему перед отъездом с этими часами, на ее милом личике было написано, как она переживает за свою подругу. Леди Джейн объяснила, что он должен делать. Если его пассажирка не выйдет в полночь из гостиницы, он должен взять из упряжи одну лошадь и лететь пулей в Стоунли, чтобы предупредить виконта о грозящей его сестре опасности. Нужно торопиться, чтобы успеть вовремя вернуться обратно вместе с его светлостью.
Барни также твердо знал, что, как бы потом ни разворачивались события, ему надлежало держать язык за зубами.
Поскольку никаких других инструкций от ее светлости не поступило, а задавать лишние вопросы он не посмел, то решил действовать «как велено». Доскакать до Стоунли было плевым делом, и Барни считал, что поручение его госпожи уже выполнено.
Он поспешно выпряг коренника, одного из двух быстрых гнедых, и вскочил на его широкую гладкую спину. Через несколько минут молодой человек уже мчался по дороге во весь опор. Полы его алого сюртука развевались на ветру, а стук копыт его коня разносился по окрестностям. На этот бросок у него ушло совсем немного времени. Так что виконт на своем лихом скакуне должен был обернуться так же быстро, как и он.
Барни мог только догадываться, что произойдет, когда его светлость нагрянет в гостиницу.
Дамиан вновь налил ей хереса. Он наполнил хрустальный бокал на длинной ножке и прислушался к глубоким грудным звукам – Александра смеялась в ответ на какую-то сказанную им фразу. Это был самый приятный и женственный смех, какой ему когда-либо приходилось слышать.
Как и было обещано, вечер проходил за спокойной беседой. В основном разговор шел о любимых книгах и пьесах и совсем немного о Наполеоне и недавних военных событиях. И граф, и Александра старательно придерживались нейтральных тем, избегая говорить о себе. Она в двух словах рассказала ему о своей семье, а он дал несколько уклончивых ответов на вопросы о своих родственниках. Постепенно напряженность спала, и между ними завязалась шутливая словесная дуэль. Она то поддразнивала его, то ретировалась, когда чувствовала, что может обжечься.