Новую метлу такой расклад не устроил, началось давление, стали устраивать проверки за проверками, потом организовали, суд офицерской чести, на который я честно забил, а что? Имел право. Как общественное объединение, он не имеет юридической силы, а выступать там мальчиком для битья у меня не было желания. Потом меня чисто технически завалили большой массой уголовных дел с горящими сроками и в результате проведённой служебной проверки я оказался чуть ли не преступником в глазах общественности. Короче, пришлось спешно писать заявление по собственному желанию, иначе бы 'ушли' меня по негативу. Звание конечно офицерское не сохранилось, так как образование было среднее-специальное. Ну, это меня не сильно озаботило. Покоробил сам принцип моего устранения. Положа ногу на грудь, я был не плохим ментом. Работал без залётов, взяток не брал, алкоголем не злоупотреблял. С начальством был в меру дерзок. Всегда придерживался принципа, тише едешь — дальше будешь. Ну, что тут попишешь? Се ля ви, как говорят французы. Видимо, такой подход наших высоко поставленных чиновников, по их мнению, больше принесёт пользы нашему государству. Наверное, у них там бытует мнение, что если у кого из ментов родственник сел или судим, то этот мент автоматически запродался криминалитету. Вероятно, по себе судят. Они же там половина судимые или готовятся сесть.
Помыкался я некоторое время, без работы и пошёл служить по контракту в армию, отстаивать честь Родины в горячих точках Кавказа. В силу своей физической подготовки и нежелания находиться в обычных подразделениях, очутился я в рядах доблестной войсковой разведки. Покуролесили мы там, да… Послужив там некоторое время, сделал вывод, что человеку с мозгами в той каше делать нечего, бардак полнейший. И уволился, на память, сохранив запись в военном билете о прохождении службы на Урале и контузию, полученную в результате осколочного ранения по касательной в голову. Спросите, почему на Урале? А потому что войны у нас на Кавказе не было, а была зона конфликта, в которую пригоняли войска откуда угодно. Меня вот с Урала пригнали. А ранение на память, это тоже шутка такая. Какое может быть ранение, если войны нет? Нет войны, нет ранения, нет и выплат по нему. Поэтому очередной шрам на моей многострадальной черепушке, это просто моя память о событии и ничего более. Правду искать я не стал, лень было прогибаться под сытую чиновничью братию, неважно, что эти чиновники носили погоны, все одним мёдом мазаны. Благодаря знакомым, заселился в комнатушку в заводской общаге и пустился на поиски работы. Кем только не работал. И улицы подметал и охранником и телохранителем у зажравшегося обормота походил. Хотя, тоже полезный опыт из всего этого вынес.
А вот однажды… Однажды, в мой честно заработанный выходной, ко мне припёрся один из моих старых знакомых, Генка. И в разговоре за рюмкой чая и рассказал о неприятности, которая приключилась с одним из его родственников. Суть рассказа сводилась к тому, что на него навесили кражу, которую он не совершал. Сейчас он находился под подпиской о невыезде, но срок ему корячился неслабый. Задав несколько уточняющих вопросов, я въехал в проблему и хмыкнув, изрёк, что если бы я был его адвокатом, то легко решил бы этот вопрос.
Тот сначала начал возражать, доказывая, что адвокат у них один из лучших в городе, и он уже договорился с судьёй, только вот тех денег, которые он запросил на взятку, у них нет. Я рассмеялся, а потом, посмотрев на обиженное лицо товарища, пояснил:
— Понимаешь Генка, адвокат и судья — это, по сути, друзья-товарищи. Вот как мы сейчас с тобой сидим, про дела разговариваем, так и они сидят и вопросы решают. Адвокат рассказывает, что у него за клиент, сколько с него можно содрать, и как поступить, чтобы и судье статистику проводимых дел не подпортить и денег им обоим срубить. Понимаешь?