К тому же, в наш штаб поступили точные данные, что непосредственно перед путчем Хасбулатов негласно встречался с Ельциным. Было также зафиксировано, что в первые сутки Председатель ВС четыре раза разговаривал по спутниковому радиотелефону с Вашингтоном и представителями Государственного Департамента США. Эти контакты стоили нам потери воинской части N…».
Офицеры и солдаты правительственных войск были щедро награждены многочисленными медалями, орденами, вплоть до самой высшей награды. «Офицеры и солдаты подразделений, участвовавших в заговоре, получили баснословные денежные вознаграждения, а многие офицеры — квартиры и дачи из "фонда президента"», — отметил О. Платонов. Естественно, — после этих событий во время визита Б. Ельцина в сентябре 1994 года в Англию и США его там встречали со всеми почестями как «героя», как лучшего друга и старательную марионетку. Понятна и реакция Израиля и всего еврейского общества. А участие еврейского «Бетара» в кровавых российских событиях следует расценивать, как открытое вооруженное и явно недружественное вмешательство во внутренние дела нашего государства.
Либеральная партия Гайдара и Чубайса «Демократический союз» на своем съезде в ноябре 1993 года назвала неподчинение лидеров ВС антиконституционному указу Б. Ельцина — «коммуно-фашистским мятежом».
Реакция российской интеллигенции была предсказуема: патриотически настроенные — Ельцина проклинали, а либеральные его восхваляли и требовали от него дальнейшей расправы над патриотами. Но даже некоторые либерально настроенные интеллектуалы осудили Ельцина. Министр внешнеэкономических связей РФ С. Глазьев в 1993 году в знак протеста против роспуска и разгрома Верховного Совета подал в отставку и отметил: «Нельзя обелить преступников и палачей».
Даже либеральный еврейский телевизионный политтехнолог В. Соловьёв в своей книге («Заметки на полях современной истории России», 2006 г.) отметил: «Танки, стреляющие в центре Москвы по Белому дому, — ни в одном фильме этого не было, картины будущей войны — враг в центре города расстреливает здание Верховного Совета. Ведь свои этого не смогут сделать, и 1991 год показал: как бы далеко не заходили в своей риторике гэкачеписты, но устраивать бойню в Москве даже они не посмели. Интеллигентность Крючкова не позволила ему даже допустить мысли о возможности применения методов, отработанных в Афганистане.
Ельцин посмел, проявив истеричность, столь часто заменяющую современным политикам волю». Этот современный «столп» российской демократии и либерализма также верно заметил: «Удалось вбить в головы, что демократия — это антикоммунизм и что когда бьют тебя, то это нарушение прав и недемократично, ну а если бьёшь ты, то так и должно быть — в этом проявляется законность».
В газете «Правда» три известных диссидента — А. Синявский, В. Максимов и П. Абовин-Егидес призвали Ельцина подать в отставку со словами: «Только отставка. Монастырь. Грехи замаливать».
Либералы же призывали Ельцина продолжить расправу над проявившими себя патриотами. О. Платонов: «Враги русского народа, и, прежде всего, еврейско-космополитическая интеллигенция (в том числе Б. Ахмадулина, Г. Бакланов, А. Нуйкин, Б. Окуджава, А. Приставкин, Л. Разгон и т.п.) требовали от руководителей государственного переворота кровавой расправы над русскими патриотами, запрещения всех оппозиционных партий и их органов печати» (Олег Платонов «Русское сопротивление» М., 2006 г.).
Вышеперечисленные и другие либеральные деятели культуры подписали 5 октября так называемое «письмо 42-х» президенту Ельцину, в котором призывали его использовать этот исторический момент максимально — запретить оппозиционные (президенту) партии, закрыть оппозиционные средства массовой информации, признать нелегитимными органы высшей, законодательной и судебной власти, приостановить деятельность Советов, подвергнуть репрессиям деятелей патриотической оппозиции, запретить «все виды коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений», ужесточить законодательство, ввести и широко использовать жёсткие санкции «за пропаганду фашизма, шовинизма, расовой ненависти» (под этим они понимали любые проявления патриотических и национальных интересов), закрыть ряд газет, журналов и телепрограмм — для того чтобы «сделать широкий шаг к демократии и цивилизованности».