– Возможно, это какой-нибудь специально привлеченный наемник. Кто-то, действующий на периферии их служб…
– Агент контрразведки? – спросил Пьетро.
– С мандатом или без оного, – сказал шевалье.
– Но это безумие, в конце концов! – вскричала Сапфир. – Георг III на это не пойдет… Он не может желать опрокинуть монархический режим! Против него двинутся Мария Терезия, Испания, Пруссия, распадутся альянсы!
– Да… А как насчет Америки? – сказал Пьетро.
– Да что такое Америка! Это несерьезно – Америка!
– Однако это совсем не глупо, – проговорил Бомарше, вдруг принимая озабоченный вид.
Он щелкнул языком.
– Мы продолжим собирать информацию, Виравольта, – сказал он. – Будьте уверены. Что касается меня, я не имею ни малейшего понятия о том, кто такой Баснописец.
– А тем временем над всеми нами навис дамоклов меч, о котором мы ничего не знаем, – сказал Пьетро.
– То есть никто ничего не знает, – проговорил д'Эон гримасничая.
– Но зачем тогда мы здесь собрались? – спросил Бомарше.
– В самом деле! Спрашивается, почему мы здесь все вместе выставлены напоказ с нарушением элементарных правил безопасности. Меня интере…
Воцарилось длительное молчание. Д'Эон моргнул.
– Брогли, он… – произнесла Сапфир.
Все вздрогнули и переглянулись.
– Четверо за раз, – сказал Бомарше, прищуривая глаз.
– А если это… – продолжала Сапфир.
– …засада? – закончил д'Эон.
Едва он успел договорить, как послышался свист. Они подскочили. Какой-то предмет вонзился в раму одного из зеркал, совсем рядом со столом.
Это был кинжал.
На его лезвие был нанизан листок.
Д'Эон сорвал его и тут же развернул.
– Добыча и тень… – прошептал шевалье.
Там, в глубине зеркала, перед которым они сидели, они увидели его отражение.
Он стоял перед ними во весь рост, подбоченясь как Командор. Полы его плаща были распахнуты, под ними виднелись черные панталоны и кожаные сапоги. К груди была приколота красная роза; поблескивала серебряная пряжка ремня. На боку сверкал эфес шпаги.
– Баснописец, – прошептал Виравольта.
Вновь воцарилось долгое молчание; головы всех четырех агентов были повернуты в одном направлении. Завороженные, они смотрели на это явление.
– Это провокация, – сказал Бомарше.
– И он здесь один! – воскликнула Сапфир.
Виравольта вскочил, опрокинув стул.
– Я убью вас своими руками!
– Итак, вы живы, – сказал Баснописец. – Ну что ж браво, Виравольта. Вы меня удивили. Разыгрывайте с нами следующую сказку…
Его голос изменился. Он был еще более суровым, чем обычно.
– Добыча и тень, мой друг.
Пьетро бросился вперед, но остановился. Баснописец вдруг, отступил, чтобы пропустить десяток мужчин. Все были одеты точно так же, как он, – в плащи с черным капюшоном. Они разошлись по всему кафе. Посетители вскочили; между ними, шелестя своими плащами, возникали другие «баснописцы», до того момента сидевшие незаметно. Со своих мест вставали шахматисты, их исполосованные рожи красноречиво подтверждали, что они были не стратегами игры, а нанятыми по случаю бандитами. Обеспокоенные официанты «Прокопа» пятились, издавая приглушенные крики.
Хозяин заведения, усатый сицилиец; похожий на своих предков, впал в панику.
– Madré mia…[32]
– Как раз вовремя, – пробормотал Бомарше сквозь зубы.
– Как им удалось… – сказала Сапфир. – А мы-то ничего не заметили!
Стоя на пороге кафе, Командор поднял руку.
Время опять как будто остановилось. Бомарше выпрямился.
– Ну что ж, друзья, кажется, нам нужно защищаться. Он выхватил шпагу.
– И как всегда…
Он встал в позицию, очерчивая шпагой в воздухе изящный полукруг.
– …с изысканностью…
Д'Эон в свою очередь вынул шпагу.