Да обратится погибель, в которую мнит он низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России.
Александр»
Но вернемся от речей к реальным событиям. Неудачи российской армии во время войны с Наполеоном подтолкнуть к поиску необычных решений этой задачи.
О том, как была решена эта «сверхзадача» может свидетельствовать разговор 5 апреля 1813 года император Александр и умиравшего Кутузовым.
- Прости меня, Михаил Илларионович! - сказал Государь и Самодержец Всероссийский.
- Я прощаю, государь, но Россия вам этого никогда не простит, - ответил фельдмаршал.
И тут сразу возникают новые риторические вопросы:
За , что император просил прощения у Кутузова?
Был ли Александр I автором ужасной ловушки, приготовленной для Наполеона в Москве?
И какое средство в качестве оружия было использовано для поджога большого и каменного в центральной своей части города.
На эти и другие вопросы я потаюсь тоже дать ответ, ну, а сейчас уважаемый читатель давайте все же рассмотрим вопрос, о причастности московского губернатора Ф.Растопчина (назначен губернатором 24 мая 1812 г., т.е. буквально накануне войны, и освобожден от занимаемой должности сразу же по ее окончании, 30 августа 1814 г.) к поджогу Москвы.
Это как бы вторая версия пожога Москвы в 1812 г.
Первую «версию» мы отбросили хотя бы потому важному критерию, что поджог Москвы не был никак выгоден Наполеону, который собирался оставить тут армию на «зимние квартиры».
Да и прежде чем поджигать город с целью его уничижение он бы и сам первым покинул его и вывел бы из него все войска.
Проверить же версию о причастности Ф. Ростопчина к пожару нам надо еще и потому чтобы выяснить действовал ли он при этом сам на свой страх и риск или все же выполнял приказы императора Александра и главнокомандующего М.Кутузова.
Но прежде чем перейти к сути исследования доказательств о причастности Ф. Ростопчина к пожару я хочу отметить, что потом появилась новая (третья по счету среди основных версий) версия «о случайности пожара в Москве в 1812 году».
И она как бы снимала ответственность за пожар и с императора Александра, и с М.Кутузова и тем более с Ф.Ростопчина.
Сторонниками этой версии, являлись Л.Н. Толстой и Д.Н. Свербеев.
Так в третьем томе «Войны и мира» Толстой писал:
«Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб... Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотно и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое».
Однако не смотря на популярность Толстого как писателя и поддержку его некоторыми историками и публицистами, эта версия все же не поколебала вторую утверждавшую что Москва была сожжена по приказу губернатора Ф. Ростопчина.
Противники этой версии к примеру С.П. Мельгунов, несмотря на критическое отношение к деятельности Ростопчина, полагал, что граф отказываясь от поджигательства, разыгрывал буффонаду. Подробному исследованию причин пожара он посвятил статью «Кто сжег Москву?» в юбилейном сборнике «Отечественная война 1812 г. и русское общество».
На основании анализа ряда документов Мельгунов пришел к выводу, что «Москва вовсе не была вольной жертвой «нашего патриотизма», а была уничтожена по разработанному генерал-губернатором плану.
Е.В. Тарле считал, что Ростопчин активно содействовал возникновению пожаров, ссылаясь на донесение пристава Вороненки. Это очень важный момент нашего расследования! Сторонники версии поджога Москвы самими русскими утверждают, что 14 сентября 1812 г. Ростопчин приказал полицейскому приставу П. Вороненко «стараться истреблять все огнем», что Вороненко и делал весь день «в разных местах по мере возможности... до 10 часов вечера».
Но прежде чем мы займемся выяснением кто такой Вороненко я хочу читателя снова вернуть к личности графа Ф.Ростопчина.