Впрочем, о других распоряжениях начальства, в то время бывших, как полагаю, можно получить подробнее из дел главнокомандующего в Москве, если они находятся в целости.»
Подлинное подписал титулярный советник Вороненко. Июня дня 1836 г.
Итак, П.Вороненко признался, что он по распоряжению губернатора Ф.Ростопчина совершил ряд поджогов - «поджоги на Винном и Мытном дворах, в Комиссариате и на не успевшие к выходу казенные и партикулярные барках у Красного холма и Симонова монастыря».
И хотя очевидцы подтверждают эти факты пожаров в вышеуказанных местах, но показания Вороненко не поясняют почему Москва сразу и почти одновременно загорелась и пожар достиг такой силы что были уничтожены каменные здания и даже ряд кремлевских башен.
Кроме показаний Вороненко историками найдены свидетельства других очевидцев пожара, согласно которым в поджогах участвовало много людей, часть из которых были все же задержаны французами на месте преступления. И локальные пожары возникай в разных местах Москвы, но это не сразу стало угрожать самому городу.
Поэтому и мы, не можем «радоваться» тому, что вот оно, казалось бы, наконец найдено главное доказательство того что Москву сожгли по личному приказу губернатора Ф. Ростопчина!
Так же мы не можем согласится на и предложение «о чем мол тут дальше спорить и какие такие версии новые выдвигать» если есть показания Вороненко.
Так историки спорили долго, но безуспешно. Пока за дело не взялся советский историк И. Полосин.
Именно с его подачи в 1950 году появилось первое современное исследование «Кутузов и пожар Москвы 1812 г.» в котом он утверждал, что пожар — это выражение патриотического подъема москвичей, но вот его главной причиной был приказ Михаила Кутузова!
И стало быть все действия губернатора Ростопчина были только следствием выполнения приказа Кутузова!
В своей работе Полосин не только хорошо изложил историографию вопроса в период 1812 – 1948 годов, но и первым применил метод топографического исследования.
Но и тут не обошлось без ложки дегтя в этой бочке меда.
Сам Полосин не скрывал того, что его статья подготовлена в связи с указанием И.В. Сталина о решающей роли Кутузова в Отечественной войне 1812 г. И потому он ставил перед собой цель доказать, что пожар Москвы ни что иное, как один из пунктов его «гениального плана разгрома французов» и на этом фоне таким же стратегически гениальным выглядел как бы и «разгром» под Москвой Красной Армией под руководством И. Сталина уже немецкой армии в 1942 году!
И те не менее, не смотря на явные недостатки мысли Полосина заслуживают нашего внимания. В частности, те факты где он описывает как был «завлечён» Наполеон в Москву, как будущую огненную ловушку.
Для этого автор использовал следующие аргументы:
Во-первых, это решение вопроса, почему не был разрушен Дорогомиловский деревянный мост через Москву-реку после перехода через него русских войск, если, как отмечал сам автор, переправа вброд в этом месте была сильно затруднена, а наведение нового моста заняло бы у французов не менее десяти часов?
Такой нелогичный, казалось бы, шаг русского командования, объяснялся, по мнению Полосина, намерением Кутузова как можно быстрее завлечь неприятельскую армию в Москву, где для нее была приготовлена западня.
Вторым важным обстоятельством, как полагал Полосин, было возникновение пожара сначала возле Яузской части, то есть в непосредственной близости от Яузского моста, где производилась переправа русских войск, двигавшихся в сторону Рязанской заставы.
Это приводило его к выводу, что Кутузов сознательно пытался воспрепятствовать приближению к мосту неприятеля, а потому и были подожжены окрестности. И именно эту операцию провел вышеупомянутый Вороненко.
В-третьих, изучив карту пожара, Полосин соотнес ее с расположением казенных складов и предприятий и пришел к выводу, что армейское начальство никак не могло допустить захвата их врагом, а потому решило их поджечь.
В-четвертых, опять-таки рассмотрев карту пожара, автор заключил, что наиболее выгорели южная и юго-восточные части Москвы, что, по его мнению, являлось отвлекающим действием, имевшим задачу не выпустить раньше времени неприятеля на Рязанскую, Калужскую и Серпуховскую дороги.