А единственный источник, из которого черпали сведения все последующие историки и писатели, - жалованная грамота царя Михаила от 1619 г., по просьбе матери выданная им крестьянину Костромского уезда села Домнино "Богдашке" Собинину.
И говорится там следующее:
"Как мы, великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея Руси, в прошлом годубыли на Костроме, и в те годы приходили в Костромскнй уезд польские и литовские люди, а тестя его, Богдашкова, Ивана Сусанина литовские люди изымали, и его пытали великими немерными муками, а пытали у него, где в те поры мы, великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея Руси были, и он, Иван, ведая про нас, великого государя, где мы в те поры были, терпя от тех польских и литовских людей немерные пытки, про нас, великого государя, тем польским и литовским людям, где мы в те поры были, не сказал, и польские и литовские люди замучили его до смерти".
Царская милость заключалась в том, что Богдану Собинину и его жене, дочери Сусанина Антониде, пожаловали в вечное владение деревушку Коробово, каковую на вечные времена освободили от всех без исключения налогов, крепостной зависимости и воинской обязанности.
Правда, уже в 1633 г. права Антониды, успевшей к тому времени овдоветь, самым наглым образом нарушил архимандрит Новоспасского монастыря - отчего-то он не считал "привилегию" чересчур важной.
А это весьма странно, если вспомнить, что Антонида - дочь отважного героя, спасшего жизнь царю... Антонида пожаловалась Михаилу.
Тот урезонил архимандрита и выдал вдове новую "грамоту о заслугах" - но и в ней о подвиге Сусанина говорилось точно теми же словами, что и в предыдущей.
Исключительно о том, что Сусанина "спрашивали", а он ничего не сказал злодеям. И только.
Царь, полное впечатление, и понятия не имел о том, что на его особу покушались, но Сусанин увел "воров" в болота...
И, кстати, в обеих грамотах черным по белому указано:
"Мы, великий государь, были на Костроме". То есть - за стенами могучей крепости, в окружении многочисленного войска. Сусанин, собственно говоря, мог без малейшего ущерба для венценосца выдать "литовским людям" этот секрет полишинеля, ровным счетом ничего не менявший...»
И еще одна загадка: почему "литовские люди" пытали о царе одного Сусанина?
Будь у врагов намерение добраться до царя, несмотря ни на что, они обязательно пытали и мучили бы не одного-единственного мужичка, а всех живущих в округе.
Однако о других жертвах налета на деревушку Домнино нигде не упоминается ни словом.
Кстати, в "записках" протоиерея села Домнино Алексея таки написано: "...НАРОДНЫЕ ПРЕДАНИЯ, послужившие источниками для составления рассказа о Сусанине".
Выводы?
А самая правдоподобная гипотеза такова: Зимой 1613 г. на деревеньку Домнино напала шайка разбойников.
Царь их не интересовал ничуть - а вот добыча интересовала гораздо больше.
В летописи о подобных налетах, крайне многочисленных в те времена, сообщается так: "...казаки воруют, проезжих всяких людей по дорогам и крестьян по деревням и селам бьют, грабят, пытают, жгут огнем, ломают, до смерти побивают".
Одной из жертв грабителей - а возможно, единственной жертвой - как раз и стал Иван Сусанин, живший, собственно, не в самой деревне, а "на выселках", то есть в отдаленном хуторе.
О том, что налетчики "пытали Сусанина о царе" известно от одного-единственного источника – Богдана Собинина...
Скорее всего, через несколько лет после смерти убитого разбойниками Богдан Собинин сообразил, как обернуть утрату к своей выгоде, и обратился к известной своим добрым сердцем матери царя Марфе Ивановне. Старушка, не вдаваясь в детали, растрогалась и упросила сына освободить от податей родственников Сусанина.
Подобных примеров ее доброты в истории немало. В жалованной грамоте царя так и говорится: "...по нашему царскому милосердию и по совет" и прошению матери нашей, государыни великой старицы инокини Марфы Ивановны". Известно, что царь выдал множество таких грамот с формулировкой, ставшей прямо-таки классической. "Во внимание к разорениям, понесенным в Смутное время".
Кто в 1619 году проводил бы тщательное расследование?
Хитрец Богдашка преподнес добросердечной инокине убедительно сочиненную сказочку, а венценосный ее сын по доброте душевной подмахнул жалованную грамоту...