— Во сколько сегодня закрывается мэрия?
— Это мистер Беллингтон?
— Да.
Воцарилось долгое молчание. Похоже, управляющий с кем-то совещался. Наконец он ответил:
— Мэрия работает до восьми, но многие ее отделы закрываются в пять.
— Ага, — я посмотрел на часы. — Время еще есть. Через двадцать минут мне понадобится машина. Вызовите, пожалуйста, такси.
Докурив сигару, я надел пальто, взял коробку и вышел из комнаты. Управляющий смерил меня подозрительным взглядом.
— Такси ждет, сэр.
У мотеля стояла одна машина. Я сел в нее и, сказав, куда ехать, заметил за собой моторизованный «хвост». Подъехав к мэрии, я увидел, что у входа стояла диковинная машина из прочной стали, с какой-то большой клеткой в кузове.
В вестибюле толпилось множество людей, в лифт никого не пускали. Я думал, что не пустят и меня, но путь оказался свободным. На третьем этаже лифтер открыл дверцу, я вышел, и лифт поехал вниз. В коридоре никого не было, гулкий стук моих каблуков создавал раскатистое эхо. В углу приемной мэра сидел все тот же нервный юнец.
— Я хочу поговорить с мэром не позже чем через десять минут, — объявил я.
— Разумеется, — поспешно сказал юнец. — Присядьте.
Я сел на кожаный диван и осторожно поставил коробку рядом. Секретарь откашлялся.
— Можно попросить вас о небольшом одолжении? — спросил он и встал. — Мне надо чуть подвинуть шкаф. Вы не поможете?
— Конечно, помогу, — я поднялся, оставив коробку на месте, и взялся за шкаф. И тут же дверь из коридора распахнулась, в приемную ворвались Уаймар и полицейские. Следом — двое в толстых курках и шлемах с забралами.
— Всем выйти! — приказал один из них. — Коробку не трогать! Сейчас вкатим аппарат и просветим ее рентгеном.
Загнав меня в дальний конец коридора, помощник мэра зашипел:
— Вы что, не можете избавиться от навязчивой идеи?
— Какой навязчивой идеи?
— Зачем вы хотели взорвать газетный киоск?
Я тупо захлопал глазами.
— Сэр, я никогда...
Он поднял руку, призывая меня к молчанию.
— Не отпирайтесь. И музей грозили взорвать. Нам это известно.
— Я говорил, что надо взорвать только галерею модерна, — уточнил я. — Вы видели выставленную там мазню?
— Нам известно также, что вы купили еще один будильник, батарейки и провод.
Распахнулась дверь, из приемной вышел забронированный полицейский.
— Там, несомненно, бомба. Рентген помог разглядеть часы, провода и какой-то наполнитель.
Следующие четыре часа я провел в кутузке. Потом там появился Уаймар. Он был печален. Его сопровождал невзрачный молодой человек с коротко остриженной головой и служебной улыбкой на физиономии. Помощник мэра трясся как в лихорадке и явно был готов задушить меня.
— В вашей коробке была не взрывчатка! — прошипел он.
— Неужели? — удивленно сказал я. — И это вас расстроило?
Он сжал кулаки.
— Там был обычный сахарный песок!
Я кивнул.
— Вам надо было просто спросить меня, что в коробке, и я бы вам сказал.
Уаймар повернулся к невзрачному молодому человеку.
— Он в вашем распоряжении, доктор.
Когда мы остались наедине, врач угостил меня сигарой моей любимой марки, дал мне прикурить и сказал:
— Я доктор Бартон. Но вы можете звать меня просто Сэмом.
— На кой черт мне это надо?
— Часто ли у вас возникает желание взрывать здания и людей?
— Полагаю, что в наши дни оно время от времени возникает у каждого.
Врач — явно психиатр — снисходительно усмехнулся.
— И много денег вы лично потеряли в связи с переносом места строительства мемориального комплекса?
Я промолчал.
— И вы считаете, что в этом повинен мэр? — Психиатр лукаво подмигнул. — Поэтому и начали его поэтапную обработку? На первый раз в вашей коробке был только будильник, потом другие детали бомбы, но без заряда. Вы так и будете таскать полупустые коробки, до тех пор пока полицейские... как бы это сказать? Пока им не надоест и они перестанут обращать на вас внимание. И тогда в один прекрасный день...
— Ба-бах! — подсказал я.
Врач кивнул.
— Вот-вот. Ба-бах! В тот день ваша коробка будет снабжена совсем другим механизмом, правильно?
— У вас пытливый ум.
Моя похвала вдохновила его.
— Я учился на одни пятерки, — врач подался ко мне. — В тот последний раз вам надо будет прибавить кое-что к содержимому коробки. Например, кнопку снаружи, чтобы нажать ее и взорвать бомбу.
Я попыхал сигарой.
— Разомкнутая цепь или замкнутая?
Психиатр поскреб подбородок.
— Если цепь разомкнута, бомба взрывается при нажатии кнопки... — он задумчиво покачал головой. — Нет, так не годится. Увидев вас с коробкой, полицейские могут успеть пустить вам пулю в лоб, и вы не сможете нажать кнопку.