– Нет, спасибо.
Капитан Ломбард улыбнулся и произнес:
– Вон та освещенная солнцем стена кажется мне гораздо привлекательнее. Или, может быть, вы предпочтете пройти внутрь станции?
– Вовсе нет. После духоты вагона так приятно побыть на свежем воздухе.
– Да, ездить поездом в такую жару настоящее испытание, – ответил он.
Вера предсказуемо добавила:
– Хорошо бы она все-таки постояла – я имею в виду жару. Английское лето так обманчиво…
Ломбард, не претендуя на оригинальность, спросил:
– Вы хорошо знаете эти места?
– Нет, я никогда не бывала здесь прежде. – И она торопливо добавила, решив с самого начала четко обозначить свое положение: – Я еще даже не видела мою нанимательницу.
– Вашу нанимательницу?
– Да, я секретарь миссис Оуэн.
– А, понятно. – Его манера обращения к ней тут же переменилась, хотя и едва заметно. Прибавилось уверенности, легче стал тон. – Разве это не странно? – спросил он.
Вера рассмеялась:
– Ничего странного. Ее секретарша внезапно заболела, она отправила телеграмму в агентство, прося замену, агентство выбрало меня.
– Вот, значит, как… А что, если вам не понравится работа, когда вы уже приедете на место?
Вера снова засмеялась:
– Но это же временно – только до конца лета. Вообще-то я работаю – в школе для девочек. По правде говоря, я просто дрожу от нетерпения, до того мне хочется увидеть Негритянский остров. В газетах столько о нем писали… Так что мне, можно сказать, повезло, как вы думаете?
– Не знаю, – ответил Ломбард. – Я сам его еще не видел.
– Вот как? Наверное, Оуэнам он ужасно нравится… А что они за люди? Умоляю, расскажите.
«Вот невезение, – подумал Ломбард. – Что мне сказать – притвориться, что я их знаю, или не стоит?»
И он торопливо сказал:
– Рядом с вами оса – сейчас на руку сядет. Нет… не двигайтесь. – И он убедительно изобразил повадку человека, пытающегося поймать осу. – Ну, вот… Улетела.
– О, спасибо. Этим летом так много ос…
– Да, наверное, из-за жары… Кого мы ждем, не знаете?
– Понятия не имею.
Раздался громкий протяжный свист приближающегося паровоза.
– Должно быть, это тот поезд, – произнес Ломбард.
II
У выхода с платформы показался высокий старик с выправкой военного. Его серебристые волосы были коротко подстрижены, седые усы щеточкой топорщились над верхней губой. Носильщик, слегка сгибаясь под тяжестью солидного кожаного чемодана, указал ему на Ломбарда и Веру.
Вера на правах официального лица решительно шагнула вперед и сказала:
– Я секретарь миссис Оуэн. Нас ждет автомобиль. – И добавила: – А это мистер Ломбард.
Старческие бледно-голубые глаза, сохранившие, однако, проницательность, взглянули на Ломбарда. Будь молодые люди внимательнее, то сразу поняли бы, какое он составил о нем мнение.
«Симпатичный парень. Хотя что-то в нем есть от афериста…»
Все трое двинулись к такси. Машина провезла их по улочкам сонного маленького Оукбриджа и выехала дальше, на большую плимутскую дорогу. Свернув с нее, она углубилась в лабиринт проселков, ныряющих с холма на холм под навесом деревьев, как лесные тропы.
Генерал Макартур произнес:
– Я совсем не знаю этой части Девона. У меня самого небольшой дом в этом графстве, но на востоке, почти на границе с Дорсетом.
– Тут и вправду очень мило, – сказала Вера. – Холмы, краснозем, все кругом цветет, зеленеет…
– Тесновато как-то… – критически заметил Филипп Ломбард. – Я люблю места, где больше простора. Чтобы видна была перспектива…
– Вы, надо полагать, повидали мир? – спросил генерал Макартур.
Ломбард пренебрежительно пожал плечами:
– Да, меня поносило по свету, сэр.
А сам подумал: «Сейчас он спросит, сколько мне было лет во время войны. С этими стариками всегда одно и то же».
Но генерал Макартур не обмолвился о войне ни словом.
III
Перевалив через крутой гребень холма, дорога стала спускаться к Стиклхэвну – так называлась даже не деревушка, а кучка домов с парой-тройкой рыбацких лодок на берегу.
В лучах закатного солнца к югу от берега из волн вставал Негритянский остров.
Вера удивленно сказала:
– О, а он, оказывается, далеко.
Остров представлялся ей иначе – ближе к берегу, с прекрасной белой виллой на вершине. Но никакой виллы не было, только скала чернела на фоне неба, резкими очертаниями смутно напоминая человеческую голову с толстыми губами и носом. В ней было что-то зловещее. Вера поежилась.