Летим в пропасть без парашютов на трёхсотой космической скорости. А самое главное – внизу нет батута. Ничто не смягчит падения. Хлопнемся со всей дури о скалы или острые рифы. Никто не знает, что ждёт по ту сторону неизвестности. Хорошее, плохое, тёмное или светлое… выбирать пустоту страшно.
Но, похоже, единственный парень, с которым я готова падать – это Дима.
– Ты с отцом совсем не общаешься? – доносится до меня голос Сотникова.
Сидим на нашей кухне и завтракаем. Блинчики с черникой действительно стоящая вещь. Особенно, когда готовишь не ты. Кто бы мне сказал, что наглый и избалованный мажор знает, где лежит сковородка и как замесить тесто для блинчиков – ни за что не поверила. Правда они немного подгорели, только говорить ему об этом совсем не обязательно. Старался ведь. Для меня.
Вопрос максимально неожиданный.
Честно сказать, обсуждать «отца» я бы ни с кем не хотела. Ни с мамой, ни с подругой, ни со своим парнем. Больная тема.
Я своим родителем этого ПАПАШУ никогда не считала. Поучаствовать в создании ребёнка не равно быть отцом. Он бросил нас с мамой, тут и разговаривать нечего. Мне это банально неприятно.
– Нет, – отрицательно покачала головой, сжимая в руках чайную ложку. – Никогда и ни при каких обстоятельствах.
Вот тебе и доброе утро. Настроение безнадежно испорчено.
– Извини. Наверное, не моё дело. Просто…
– Просто? – удивлённо приподнимаю правую бровь.
– Ну, Виктор был на дне рождении мамы.
Как не поперхнулась, не знаю. Решительно отодвинула тарелку в сторону и сделала пару глотков капучино.
Был, значит. Интересно…
– Почему я его не видела?
– Не заметила, – пожал плечами в ответ. – Виктор старался на глаза тебе не попадаться, – Дима усмехнулся. – Оно и правильно. Учитывая, как ты могла бы отреагировать.
Эй!
– Обалдел? – искренне возмутилась.
Дима ржёт всё равно, как конь.
– Ну не дуйся, – извиняюще улыбается. – У тебя все губы в чернике.
Перехватывает за подбородок и резко набрасывается на меня с поцелуями. На небольшом угловом диванчике слишком мало места.
Но мне плевать. Нам плевать.
Он обалденно целуется. Грудная клетка разрывается от того, как громко и быстро стучит моё сердце. Мир замирает, а я забываю, что неплохо бы хоть иногда дышать. Отрываться друг от друга.
К чёрту! Всё к чёрту!
Мне нужна тройная доза поцелуев со вкусом черники.
Но если бы дело закончилось на поцелуях!
Резким движением стягивает с меня шортики и пока я, прикусив нижнюю губу, смотрю в его горящие желанием глаза, зубами раздирает фольгу и раскатывает по члену защиту. Веду пальчиками по его идеальному прессу, а Дима сердито шипит, как злой котик. Очень опасный котик.
– Иди сюда, – рычит, притягивая к себе. – Чёрт, какая же ты до одури красивая, Маша. Моя.
И каждое его слово сопровождается новым толчком. Всё более быстрым и ритмичным, жёстким, даже грубым. Раскачиваемся в такт, тесно переплетая руки, уже не сдерживая наших желаний и потребностей.
Выгибаюсь в спине, принимая его глубоко в себя. Мышцы сводит сладким спазмом. Я уже на грани, всё искрит и взрывается, а с моих губ срывается крик, полный удовольствия. Но даже сейчас Дима продолжает планомерно двигаться во мне, выбивая из головы все мысли до единой.
– А к чему вообще был этот разговор? – капучино давно остыл, но айс-кофе именно то, что доктор прописал.
Мы оба горим и потухать не собираемся.
– Про Виктора имеешь в виду? – Дима запускает руку в свою тёмную шевелюру, взъерошив волосы. – Да, мы разговорились самую малость… в общем, он мне предложил работать у него. У него своя строительная фирма, элитные пентхаусы и коттеджные посёлки в основном.
Элитные. Ну, разумеется. Иначе просто никак.
Куда больше, чем собственный отец меня сейчас волновал Сотников и фантастические изменения в этом парне.
Он и работать – две вещи, которые максимально не подходят друг другу. Я не лезла в его жизнь, хотя прекрасно понимала, что мама слишком любит сына, чтобы оставить без средств к существованию.
Тем более, нет никакого права пилить Сотню по поводу и без. Большой мальчик, сам разберётся. Впрочем, этим заявлением он меня буквально сразил наповал.
– Работать? Правда? – с недоверием переспрашиваю.
– Почему все вокруг удивляются?
– А ты работал раньше?
– Нет, – с гордостью заявил. – Я раньше почему такой был? У меня своей Маши не было.
Смеюсь, откидывая голову назад и тут же получаю очередной поцелуй в губы.
– Мы никогда не уйдём в универ. А сегодня, между прочим, пятница. И если, вечеринка ещё в силе, то советую тебе собраться, Сотников.
– Мм, – его губы на моей шее лишь приближают нас к тому, чтобы окончательно перебраться в постель. – Я достаточно хорош, чтобы быть твоим парнем?