— Ваш муж охотник?
В первый раз за время нашего короткого знакомства женщина улыбнулась.
— Охотник? Смотря что подразумевать под этим словом. Пожалуй… По крайней мере, сам он так себя не называл. Да и посудите, какой же это охотник, если он в жизни своей не убил ни одной утки.
Я недоверчиво улыбнулся и показал на рога косули и на веер из глухариных перьев.
— Однако вот трофеи…
— Рога? Перья? Он подбирал их в лесу. Вы-то, наверное, знаете, что косули каждый год сбрасывают рога, а птицы во время линьки теряют перья. Из своих прогулок муж любил приносить какие-нибудь понравившиеся ему лесные сувениры: особенный гриб, цветок, пучок перьев, старые рога или пустое гнездо, а иногда — причудливый корень, сухую ветку, из которых потом вырезывал интересную фигурку, подсказанную ему фантазией, вроде вот этой.
И она показала на письменный стол. Там, рядом со старинной, зеленого стекла, чернильницей с бронзовой крышкой, стояла забавная фигурка гнома верхом на каком-то животном, напоминающем оленя.
— Но при чем же тогда собака и ружье, о котором вы говорили?
Женщина опять улыбнулась.
— А это мне самой непонятно. Да, муж брал с собой не только этюдник и прочие принадлежности, но и ружье. Только вряд ли он сделал когда-нибудь хоть один выстрел. А Дина — это наш общий любимец, сеттер — всегда сопровождала его во время прогулок. Вдвоем им было веселее. Шутя муж говорил, что она помогала ему находить самую интересную натуру.
— Разрешите задать вам еще один вопрос. Но отвечать на него не обязательно.
— Спрашивайте, — она зябко поежилась.
— Ваш муж… он…
— Да, умер. Этой весной. Долго лежал в лесу на холодной земле и простудился. В тот день ему исполнилось ровно пятьдесят лет. А я осталась совсем одна. Детей у нас не было…
Женщина тяжело и горько вздохнула и еще плотнее закуталась в пуховый платок.
РЫЖИК
Лисенок появился в доме неожиданно. Принес его знакомый рыбак Кузьмич. Он пришел утром, когда Василий Степанович был на работе, а Зоя Павловна ушла за покупками в магазин. Необычный подарок принял их сын — девятилетний Владик.
Мальчик был в восторге. Разглядывая лисенка, который тихо поскуливал и царапал руки Кузьмича, Владик спрашивал:
— Это вправду лисенок? А где вы его взяли? В лесу? Там, наверное, еще остались?
— Нет, сынок, — добродушно отвечал рыбак. — Он был один. И норы поблизости я не нашел. Сам не пойму, что с ним приключилось. Может, испугался чего и убежал, а может, кто нору разорил. Ну, подумал, оставить — погибнет, возьму-ка с собой. А он увидел меня и вроде обрадовался, сам в руки полез. Вот, решил вам отдать. Воспитывайте, а подрастет — в лес верните.
— Спасибо, Кузьмич. Я за ним ухаживать буду. Надо ему какое-нибудь имя дать.
— Э, дружок, придумать кличку — твоя забота. Ты теперь его полный хозяин, ты ему и место определи, где он жить будет.
— Дома, конечно, — не задумываясь, ответил Владик. — У меня ящик есть. Хороший. Там раньше игрушки лежали, а теперь пусть этот… рыжик живет.
— Рыжик? Вот так и кличь зверюшку.
С помощью Кузьмича мальчик устроил отличное жилье для Рыжика. Лисенок забился в дальний угол ящика и пугливо таращил блестящие пуговки глаз.
— Славно получилось, — одобрительно заметил рыбак. — Не забывай только, дружок, кормить его. Вырастет у тебя настоящий лисовин.
— А чем кормить? Пирожки он есть будет? С капустой и грибами.
— Пирожки-то, пожалуй, нет, а вот мясца бы ему, рыбки свежей, ну, молоко, творожку, что ли.
Кузьмич ушел, а Владик, присев на корточки перед ящиком, долго еще разглядывал зверька.
Рыжик подрастал быстро. В первые дни он почти не выходил из своего ящика, но постепенно освоился. Сначала лисенок познакомился с кухней, а потом отважился заглянуть и в другие комнаты. Бойкий зверек очень скоро полюбился всей семье. Его невинные проделки вызывали улыбку даже на строгом лице Зои Павловны. А сам Владик был просто в восторге от лисенка. И тот привязался к мальчику, не отходил от него ни на шаг. Владик изображал из себя то смелого охотника и ловил в Уссурийской тайге опасного хищника, то был дрессировщиком в цирке, то путешественником, который вместе со своим верным четвероногим другом исследует неведомые земли…
Приходили товарищи Владика и, не скрывая зависти, подолгу рассматривали зверька, уговаривали передать его станции юных натуралистов. Но Владик не хотел расстаться с лисенком.