Джин сделал своё, это уж точно: всё было будто бы в каком тумане, подсветка начала кружиться, но не в реале, а в его голове. Было настолько хорошо, что от понимания этого становилось дурно. Чес чувствовал, что готов покорять горы, несмотря на свою малую выносливость, готов кататься на американских горках (которых он, к слову, боялся до жути и обходил за километр) и готов всё-таки соблазнить ту красотку, хотя в жизни отличался сильной робостью по отношению к девушкам. Он ощущал в себе до этого невиданные силы и считал, что, имея только их, сможет сделать абсолютно всё; а какие-то ошибки прошлых лет успешно забылись и остались занавешенными новыми чувствами и эмоциями. Креймер уже хотел было встать и идти начать делать хоть что-нибудь, как чудо резко произошло перед его глазами: та самая девушка выпорхнула из комнатки, причём не в переносном значении слова, а практически в буквальном — наряд на ней показался икающему и с глупым выражением сидящему Чесу похожим на бабочку. Но и это было не всё — сегодняшние чудеса продолжались. Он даже удовлетворённо подумал: «А после алкоголя живётся счастливее!», хотя думать тогда особо не мог, а уж вспоминать сделанные выводы во время такого состояния — и подавно. Девушка свернула к его столику и, повернув зачем-то голову в сторону барной стойки на пару секунд, смелее продолжила свой путь, хотя до этого робостью явно не отличалась. Она шла дерзко, покачивая бёдрами и пошло улыбаясь. С её приближением Чес мог разглядеть её лучше, но не разглядел из-за того, что глаза отказывались фокусироваться на чём-либо определённом, а будто хотели обхватить сразу всё и понемножку. Достижением Креймера было хотя бы то, что он перестал икать; а глупое выражение лица и безумно блуждающие глаза с вполне себе понятным желанием никто не отменял.
Девушка оказалась совсем рядом с его столиком и с размаху приземлилась на стул, закинув ногу на ногу и хитро облизнувшись. Чес затаил дыхание, ожидая чего-то, хотя знал, что заговорить первому следовало бы ему. Девушка была действительно красивая, по крайней мере, так разглядел Креймер: узкий лоб, тонкие светлые брови, заострённый носик с пирсингом, пухлые, ярко-красные губы, немного подпудренные впалые щёки, острые скулы, придающие лицу холодность и сексуальность, серо-голубые большие, может быть, выразительные, но никак не умные глазки с пушистыми ресницами, волосы золотисто-блондинистые, забраны в высокий конский хвост до пояса, разноцветные длинные серёжки в виде перьев в ушах, сверкающее, но дешёвое колье на шее, все тонкие кисти в толстых и тонких разномастных браслетах, на ногтях какой-то хитромудрый маникюр, который Чес не смог разглядеть; пальчики изящны, собственно, как и её обладательница — девушка имела отличную фигуру: грудь туго стягивал кислотно-зелёный топик с какой-то надписью, на худом плечике виднелась татуировка в виде пирожного, далее на ней были, как успел заметить Креймер, латексные тёмные брюки с тяжёлым огромным поясом; на ногах, естественно, острые, все в стразах шпильки. В общем вид девушки был привлекателен, лицо имело даже какую-то загадочность, а правильно накрашенные глаза так вообще сбили бы всякого наповал. Чес и сам не понял, как глупо и криво улыбнулся, когда красные губы слегка тронулись в усмешке.
Он успел рассмотреть её хорошенько в те десять секунд, пока она не заговорила с ним, слегка поддавшись вперёд и положив локти на стол.
— Скучаешь, да? Здесь с утра действительно не с кем повеселиться. Почему ты не приходил ночью? И вообще я тебя впервые вижу… новенький, да? — голосок нежный, обволакивающий, глаза смотрят приторно-ласково, а сладкий запах духов делает своё главное дело, и вот уже Креймер навряд ли сможет выбраться из её плена.
— Я давно знал про этот клуб, — начал он, чувствуя в себе развязность и спокойствие. — Но почему-то не приходилось сюда заглядывать. Если бы я раньше знал, что здесь водятся такие красотки, то незамедлительно бы пошёл сюда… — Креймер сам себя не узнавал, дивясь каждому своему слову, причём чувствовал внутри себя такое, будто это было нормально и вполне естественно для него. Это успокаивало его, а вскоре и удивление насчёт своего поведения улетучилось; по-хорошему он назавтра это уж и не вспомнит, это и сейчас было отдалённо понятно.
— Оу, это уже намёк… — девушка облизнулась, но после быстро и ловко сменила тему, протянув ему свою ручку. — Я Роксана.
Он сжал её мягкую ладошку в своей, улыбнувшись и произнеся:
— Чес. Какое красивое и необычное имя, можно я буду называть тебя Рокси? — Он наклонился к ней ближе и не отпускал руку, вскоре поднёс её к лицу и, как-то лукаво глянув на девушку, легонько поцеловал. Та хмыкнула, удовлетворённо улыбнулась, даже как-то разомлела и смягчилась, но ручку свою резво вырвала, ответив:
— Можно-можно. Только осторожно, — она тихо рассмеялась, Креймер рассмеялся вслед за ней. — И не всё сразу, мой мальчик, — с напускной серьёзностью добавила она, излишне нежно коснувшись ноготком его носа. Тот остепенился на минуту, но лишь на минуту.
— Ты такая строгая, Рокси. Не хочешь ли выпить? — Чес повертел в руках рюмочку.
— Хочешь сразу напоить порядочную девушку и воспользоваться ею? — дразняще весело и игриво пролепетала она и вновь рассмеялась; Креймер усмехнулся также. Потом Роксана с излишней насупленностью опустила голову на ладонь и произнесла с тем видом, с которым девушки обыкновенно начинают рассказывать нечто сокровенное незнакомым людям, при этом успевая кокетничать: взгляд её будто бы погрустнел и опустился вниз, губки поджались.
— А знаешь, я становлюсь такой откровенной, когда напиваюсь, потому и боюсь пить больше одной… люди потом этим так пользуются… — с тяжким вздохом произнесла она и грустно прикрыла глаза. Он без раздумий бросился её утешать, взяв её руку в свою и нежно поглаживая.
— Ну-ну, брось грустить, Рокси. Ты же такая красивая, зачем тебе грустить и бояться? — Чес улыбнулся и прижал её руку к своей груди. — Притом же мне ты можешь верить — вот увидишь, во мне нет ни капли лжи или притворства, — она тут же оживилась и как-то пошло улыбнулась в ответ, кивнув головкой и теперь позволив себе переплести свои пальцы с пальцами Креймера.
— Я тебе уже и сейчас верю, Чес… Что там у тебя, джин? — хищно спросила она, уже с задней стороны определив напиток. Глаза её загорелись тем особым вожделенным блеском, а губы слегка приоткрылись в предвкушении. Чес отпустил её руку, слегка погладив пальцами до локтя, и не спеша ответил:
— Да, джин. Любишь? — Рокси уже перехватила из его рук рюмку и задорно ответила:
— Если из твоего стаканчика — то да, — Креймер, как мог на свой сильно помутневший рассудок, оценил по достоинству эти слова и ухмыльнулся. Девушка заправски открыла бутылку, налила себе целую рюмочку, даже с «шапкой» и залпом выпила. Чес присвистнул.
— Ого, такая хрупкая девушка, а так резво пьёт! Я удивлён! — Рокси приняла соблазнительную позу и томно проговорила:
— Я ещё и не то умею, милый Чесси… — И Чеса на секунду передёрнуло, будто вспомнилось что-то весьма родное сердцу, но искажённому до неприличных высот; что-то, что звучало из других уст пускай и насмешливо и грубо, зато в чём-то приятно, а не так, как сейчас — пошло и развязно. Его неприятно передёрнуло, кажется, изменения в нём заметила Роксана и тут же поспешно спросила, погладив его по щеке:
— Что с тобой? Ты стал таким бледным…
— Нет, ничего, — Креймер приуныл ненадолго — веселящая сила алкоголя взяла вверх, потому он и в следующее мгновение перехватил руку девушки, легко коснувшись её губами. — Ты говорила, что можешь ещё и не то? Ну, начнём с приличного: ты куришь? — весёлость возвратилась на его лицо, улыбка вновь засверкала беззаботностью, а глаза залоснились озорным блеском. Рокси хмыкнула, усмехнулась, но руки не отняла.