Кайя довольно заулыбалась, кружась по сияющему коридору в неловком танце, вновь и вновь повторяя его слова:
– Тончайшая паутина из шелка, тончайшая паутина из шелка…
Покои портнихи Скилливидден[11] находились в дальних пещерах дворца, Ройбену бывать здесь приходилось редко. Пол полутемной комнаты устилали рулоны блестящего золотистого атласа, теплого, как летнее солнце; шелков, таких тонких, что их можно было продеть в игольное ушко, и тяжелой парчи с изображениями диковинных животных. Длинный деревянный стол занимали серебряные блюда, в которых лежали булавки, катушки ниток, обрезки ткани и разные мелочи: мышиные шкурки, капельки сверкающей росы, вечнозеленые листья и иные, менее приятные украшения.
Ройбен знал, самые невероятные вещи в покоях швеи – те, что на первый взгляд кажутся совершенно обычными. Ткацкий станок, который на вид был старым, ничем не примечательным станком, на самом деле мог заточить фейри в гобелен и держать его в сплетении нитей, пока не исполнится то или иное условие. Веретено из грубого дерева тоже казалось обычным, но Ройбен знал, что длинная темная нить на нем была спрядена из человеческих волос.
Сама портниха была маленьким существом с тонкими лапками, длинными и неуклюжими. Она была замотана в большой кусок плотной ткани, прятала за ней лицо и так сильно сутулилась, что длинные руки свисали до самого пола. Ройбен слегка поклонился, почувствовав на себе взгляд блестящих черных глаз. Скилливидден зашипела, приветствуя его, и проковыляла к Кайе, чтобы поднять руки девушки и снять с них мерки, сжимая между большим и указательным пальцами. Ройбен заглянул в карие глаза Кайи, ловя в них проблеск страха. Но тело ее оставалось покорным магии Королевы.
– Вкусная, – изучив девушку, проскрипела Скилливидден, – гладкая кожа. Что хотите в обмен на нее? Могу сшить рубаху с ароматом яблоневого цвета, она будет напоминать вам о доме.
Кайя вздрогнула.
– Я не предлагаю обмен, я пришел за платьем, – сказал Ройбен, сам едва подавляя дрожь. – Королева желает, чтобы девушка на сегодняшнем пиру была достойно одета, ведь она, – вновь он с трудом подобрал слова, дабы не спугнуть Кайю, – наша почетная гостья.
Скилливидден зачирикала и с головой зарылась в ткани. Кайя, судя по затуманенному взгляду, уже позабыла, что испугалась портнихи, она спокойно поглаживала кусок ткани, меняющей цвет под ее пальцами.
– Подними руки, – прокаркала швея, – шире, как птица. Вот так.
Кайя послушно держала руки по сторонам, пока Скилливидден прикладывала к ней разные ткани и бессвязно что-то бормотала. Внезапно старуха схватила девушку за подбородок и дернула, заставляя склонить голову, а потом прошаркала к чашам, что-то в них выискивая. Ройбену оставалось только ждать.
Цветущие яблони больше не были для него памятью о доме, хотя весь Благой двор пропитался их сладким ароматом. О нет, теперь этот запах напоминал Ройбену о дриаде, чье смуглое лицо оставалось спокойно и недвижимо, как земная твердь, как бы далеко она ни находилась от своего дерева. О провидице, которая отказалась заглянуть в будущее Неблагого двора. И Ройбену было приказано добиться ее согласия.
Впрочем, четче всего в память врезались ее последние слова.
«Не завидуй умирающим», – произнесла дриада, когда мшистые пальцы царапали его щеку, а из многочисленных ран на теле бежал густой древесный сок.
Все можно сломать, но не всем обломкам получится придать желанную форму.
– Рыцарь? – окликнула его Скилливидден, показывая моток тончайшего белого шелка. – Это подойдет?
– Платье отправьте в мои покои, – согласился Ройбен, выныривая из своих мыслей. – Королеве угодно, чтобы сегодня ночью девушка уже поднялась к ней в этом одеянии.
Скилливидден подняла голову от тканей и украшений, которые компоновала между собой, по-совиному моргнула и хрюкнула. Ройбену этого хватило, торопить портниху он не собирался – Кайе любая задержка будет только на руку.
– Идем, – позвал он, и девушка покорно шагнула следом. Магия Королевы пьянила ее.
Вновь пройдя через Дворец термитов, они, наконец, добрались до деревянной двери, на которой было вырезано грубое изображение единорога. Ройбен отпер ее серебряным ключом и пропустил Кайю вперед. Он молча наблюдал, как девушка остановилась, чтобы рассмотреть лежащие на низком столике книги, как она задержала пальцы над сборниками Йейтса и Мильтона, как замерла, коснувшись кожаного тома с серебряными пряжками. Это был сборник древних песен, но на пыльной коже не было тисненого названия, а Кайя не рискнула расстегнуть пряжки, чтобы взглянуть на страницы. На стене висел гобелен, который Ройбен жестоко изрезал одной далекой ночью. Сейчас он стоял и гадал: похожа ли для Кайи его комната на тюремную камеру? Очевидно, что после красот дворца она не ожидала увидеть подобное.
11
Имя швеи – отсылка к старым корнуолльским сказкам, среди которых есть история о Скилливиддене, которого нашел на волшебном холме один фермер и который прял прекрасную Ложь.