В двенадцать часов ночи, когда взлетели в воздух первые пробки от шампанского, небо, наконец, взорвалось вихрем белого конфетти, как одеяло накрывшего большой город. Люди восприняли это как доброе предзнаменование. Ведь на самом деле, если на Новый год идет снег, значит, все будет хорошо. По-другому и быть не может…
Татьяна Гармаш-Роффе
Снеговик
…Снежок попал прямо в лицо. Залепил глаза, забил нос.
– А-а-а, ты так!!! – завопила Наташка, стирая снег. – Ну, я тебе сейчас!..
Она зачерпнула пригоршню снега, которого было так много, что даже не приходилось за ним особо наклоняться, – ловко слепила снежок, маленький и плотный: она знала, что такие летят быстрее, а бьют больнее, чем рыхлые и большие, какие делал Женька, и стала целиться.
Женька высунул ей язык и спрятался за дерево.
Наташка, стараясь ступать легко, чтобы скрип снега не выдал шаги, двинулась в его сторону. Однако Женька учуял и пулей вылетел из-за дерева. На огромной скорости он сделал кругов пять вокруг площадки, как заводной заяц, – Наташка выжидала, следя за ним. Уже смеркалось, и бросаться снежком, пока он носится, глупо – все равно промажешь. Ну ничего, он же не будет тут бегать вечно… Ага, вот сбавил скорость…
Она приготовилась. Женька спрятался за домиком. На этот раз Наташка не стала красться – ринулась за домик. Но Женька перебежал и спрятался за здоровым снеговиком. Затем высунулся на мгновение, показал ей язык и снова спрятался. Наташка находилась на небольшом расстоянии от снеговика, но вопрос состоял в том, с какой стороны лучше зайти. Ведь с какой ни зайди, а Женька побежит в противоположную, ясный пень.
Женька опять высунулся, выдернул морковку-нос и спрятался. Из-за снеговика раздался шумный хруст.
– Ну гад!
Такого Наташка снести не могла! Чтобы ее морковку!.. За которой она домой бегала!.. Да так нахально! Ну держись, козел! Ща ты у меня получишь снежку на свою голову!
Она разлетелась и со всей силы ударила по голове снеговика, обрушивая верхний ком на голову Женьки. Тот взвизгнул по-девчачьи, пригибаясь. Вся его шапка стала белой. Снег попал за шиворот, за выбившийся из воротника шарф, и потек холодными струйками по спине.
Наташка издала торжествующий клич и отскочила на безопасное расстояние.
– У-у, дура! Мне прям за воротник!
– Кто дура?! А?! Кто дура?!
Наташка стала грозно подступать. Женька принялся отстреливаться снегом с верхнего кома снеговика – мелко и часто, будто пулеметной очередью. Ему удалось снова попасть Наташке прямо в лицо, отчего та жмурилась и обтирала глаза, что усилило Женькин энтузиазм.
– Я тебе сейчас голову оторву, как этому снеговику, – пообещала она, неуклонно приближаясь.
И вдруг Женька затих. «Испугался», – удовлетворенно подумала Наташка, очищая от снега глаза.
– Что это? Что это? Наташка, что это?!
В голосе Женьки звучало что-то такое, отчего Наташка насторожилась.
Она сняла варежку и еще раз потерла глаза сухими теплыми пальчиками. Ей оставалось всего два шага до Женьки, который стоял, уставившись на снеговика. «Нет, он нарочно, – засомневалась она. – Ждет, пока я подойду…»
Девочка остановилась.
– Ну, чего у тебя там?
– Иди сюда, – Женька почти шептал, – иди, посмотри… Тут…
– Чего тут?
Женька глядел на нее широко распахнутыми глазами. В них был страх.
Нет, он все-таки не шутит! Наташка решилась и сделала последние два шага – хотя и осторожно, готовая в любой момент бежать.
Но Женька не шевелился. Она встала с другой стороны снеговика, на всякий случай.
– Смотри, Наташ!..
– Ой…
Из раскопанной Женькой ямки в туловище снеговика торчали заснеженные клочки волос.
– Наташ, что это?!
Она помолчала, озадаченная. Потом быстро и опасливо провела варежкой вокруг волос, снимая слой снега.
– Голова это, вот что!
Наташа всегда демонстрировала, что она умнее своего приятеля, и сейчас тоже старалась придерживаться завоеванных позиций; но ей вдруг стало не по себе.
Некоторое время дети молчали, созерцая заснеженную макушку.
– Как ты думаешь, он живой? – шепотом спросил Женька.
– Дурак, если б он живой был, снег бы от него растаял!
– Так что же… Он мертвый?!
Они переглянулись и дали стрекача. Ужас обуял их, от него слабели коленки и сводило зубы, и казалось, что мертвец сейчас погонится за ними…
Визгом огласился весь двор, затем подъезд. От страха они даже лифта ждать не стали – взлетели космической ракетой на четвертый этаж, где жили оба, дверь в дверь.