Альма Хантер подскочила к Сандре и порывисто воскликнула:
— Ну что ты с ним споришь, Сандра. Бумаги ему вручили. Идем отсюда.
Морган Биркс свесился с кровати, отыскал плевательницу, бросил в нее окурок и, повернув голову к Салли Дирк, сказал:
— Извини, дорогая, жена у меня редкая сука, но переделать ее уже нельзя.
— А мне кажется, — сказала Салли Дирк, — ей нужно поставить горчичники.
Я подошел к Берте Кул и сказал:
— Я вручил бумаги и готов подтвердить это под присягой, все прочее меня теперь не волнует. — И вышел в коридор.
Через две-три минуты Берта Кул, цепко держа Сандру Биркс за плечи, силком вывела ее в коридор. При этом она шептала ей на ухо что-то успокаивающее. Дверь за нами захлопнулась и закрылась на задвижку. Всей гурьбой мы прошествовали по коридору до 620 номера и вошли внутрь.
— Не предполагал, что придется наблюдать такое шоу, — сказал я.
— Ничего не смогла с собой поделать. Мне очень хотелось застать его в момент измены, — сказала Сандра Биркс.
Открылась дверь ванной, и в комнату вошел доктор Холомэн. На нем не было пиджака, — вероятно, он оставил его в ванной; рукава рубашки были высоко закатаны, а сама она во многих местах была где мокрой, а где забрызгана кровью.
— Что тут у вас за шум? — спросил он. — Мне послышалось, или действительно что-то говорилось о враче?
— Считайте, что не послышалось, — ответила ему Берта Кул. — Но я думаю, что ваше присутствие здесь очень обеспокоит адвоката миссис Биркс.
— Он приехал сюда из-за Блити, — сказала Сандра. — Как он сейчас, Арчи?
— Все будет в порядке, — ответил доктор, — хотя положение было критическим. Пришлось немало повозиться, прежде чем удалось остановить кровотечение. Он, вероятно, перенервничал. Я настойчиво рекомендую, чтобы в течение ближайших, по меньшей мере трех дней он соблюдал режим абсолютного покоя. — Он стремительно удалился в ванную и плотно прикрыл за собой дверь.
Сандра Биркс сказала:
— Морган настоящая свинья. Он не раз, паршивец, грязненько так намекал мне, что я для него не единственный свет в окошке. Я всегда была верна ему. За все время замужества я и не покосилась-то ни разу ни на одного мужчину, не то чтобы изменять. Он, негодяй, даже моего собственного брата сумел настроить против меня.
Я снова пошел в туалет, переоделся и свернул костюм рассыльного.
Санда прошла к двери в ванную и крикнула:
— Блити, все в порядке. Бумаги вручены.
Из-за двери послышался голос Блити, гнусаво произнесший:
— Аткнись. Ан мажет ослышать.
Затем из комнаты, находившейся по другую сторону ванной, до моего слуха донеслось едва слышное глухое бормотание. Характерная ироничность интонаций свидетельствовала о том, что это говорит Морган Биркс.
— Эй, это ты, Блити? Значит, это тебе я обязан таким подарком? Не думал, что ты способен на такое!
Блити сначала разразился кашлем, а потом гнусавым, простуженным голосом прокричал:
— Дурак ты, Морган. И мозги у тебя набекрень. Я за тебя как лев боролся. И выбил для тебя одну хорошую бумажку. Она лежит у меня в кармане. Открой дверь, передам.
Минуту-другую стояла тишина, затем дверь ванной резко открылась и в комнату влетел Блити. Рубашка и пиджак на нем были сплошь заляпаны уже немного просохшей кровью. С учетом того, что у него было накручено на лице, он походил одновременно и на душегуба, и на пугало.
— Ну ты и дура! — закричал он на Сандру. Звуки его голоса приглушались повязкой на носу: — У тебя что, совсем мозги отсохли? Неужели трудно было сообразить, что нельзя так громко орать все без разбору, что он может все услышать?
— Прости, Блити. Так получилось. Мне очень жаль.
— О какой такой жалости ты говоришь, черт подери? Ты никогда никого не жалела. Только саму себя, и то только тогда, когда облом какой-нибудь случался. И сейчас, когда бумаги официально вручены Моргану, тебе уже наплевать на меня и на мои заботы, но именно поэтому я считаю своим долгом лично проследить, чтобы ты не слишком много отсудила себе у Моргана.
Он стрелой промчался мимо нас, выскочил в коридор, добежал до 618 номера и громко забарабанил в дверь. Ответа не последовало, и тогда он начал клянчить:
— Ну впусти, Морган. Это я, Блити. Впусти на минуту. Скажу тебе кое-что. Всего пару слов. Честное слово, пару слов, и все.
Берта Кул допила свое виски, добродушно-улыбчивым взглядом повела по комнате, задерживаясь на каждом из охваченных нервным ознобом присутствующих. Сандра Биркс вдруг вскочила, подбежала к двери нашего номера и чуть высунула голову наружу, вероятно, чтобы понаблюдать за Блити, который все еще стучался в 618 номер и увещевал Моргана.