- Ну так продавай сам.
- На базаре торговать? - фыркнул Дима.
- Тогда назови свою цену и не уступай, - сказала Эля. - Дави на него!
- Все равно нажухает, барыга!
- Это же твой друг!
- Ну друг, и что? И друг, и барыга. Историю классно знает. Между прочим, в живописи дупля не отбивает, одни понты...
- Ты не разбрасывайся, - поучает Артур, - у тебя неплохая техника, но нужно работать и побольше экспрессии, целеустремленности... Ярости, если хочешь! А ты за все хватаешься и только время теряешь. Археология, уфология, марки, монеты... Шляешься по свалкам, теперь вот пуговицы... Вот скажи, на хрен тебе пуговицы? - Вопрос риторический и ответа не требует.
- А ты знаешь, почему пуговица называется пуговицей? - спрашивает тем не менее Дима, понимающий все буквально.
- Пугало, что ли?
- Тут несколько версий, - веско говорит Дима. - «Пугъвъ» на старославянском значит «кругляш», «блямба». Ее цепляли на одежду как оберег, чтобы отпугивать нечистую силу. Типа пугало. Чем страшнее, тем больше она испугается, потому шипы, рожки, семена внутри, чтобы звенело. Знаешь, какие попадаются фантастические штукенции! Перламутр, олово, дерево...
- А где ты их берешь?
- На свалках или у старичков.
«Старички» - совместный проект Димы и Артура. Дима в силу коммуникабельности и любопытства не вылазит из полуразвалившегося частного сектора и дружит с его насельцами, часто одинокими и неприкаянными. Забегает на чай, приносит что-нибудь вкусненькое, заодно покупает у них какой-никакой антиквариат: посуду, бронзу, фарфор, книги. Для Артура в основном. Причем торгуется с приятелем самым серьезным образом, отстаивая финансовые права старичков. Он и с Элей так познакомился - дружил с ее прабабушкой, Еленой Станиславовной, почившей в апреле сего года. Гонял с ней чаи и беседовал на разные темы. Однажды пришел с ее любимыми плюшками, а она умерла, и правнучка все вывезла. А Дима, между прочим, давно нацелился на парочку интересных вещичек. Так они и познакомились...
Дима хмыкнул, вспомнив, что Артура за занудство в детстве называли Арик-Комарик! Зудит и зудит.
***
Около четырех Дима плюнул, так и не дождавшись желающих получить свой портрет, свернул барахло и пошел восвояси. Ладно, не везет в картах, повезет в любви... в смысле, если закрывается дверь, то где-то открывается окно. «Пробьемся», - сказал себе Дима. У конкурентки толпилась очередь, что было обидно. Домой не хотелось, вопрос с деньгами не решился и стоял ребром, и было непонятно, как теперь выкручиваться. Ничего путного не лезло в голову, кроме как подзанять у богатенького Артура. Дима сговорился на завтра с утречка с кровельщиком, еле уговорил, а денег не достал. Думал немного поднять на уличных портретах, хоть на аванс, но не срослось.
Зачем кровельщик? А затем. Четыре дня назад на крышу студии, пристроенной к развалюхе, рухнуло дерево, которое давно надо было спилить, но все руки не доходили. Или не поднимались. К счастью, центр, который из стекла, не пострадал, но угол отбит конкретно и дыра такая, что если пойдет дождь, то затопит к чертям собачьим. Куб студии чуть не полностью стеклянный, красоты неописуемой, работать в нем одно удовольствие - свет сверху и с боков. Предмет гордости, можно сказать, правда, сожрал все сбережения. Сцепка этого стеклянного великолепия с развалюхой - сплошной сюр, так и хочется протереть глаза. В развалюхе Дима живет, в студии творит.
Мастеровой придет завтра утром, а денег нет. Его зовут Вениамин. Они давно знакомы, и Вениамин сказал: «Деньги наперед, а то знаю я тебя». Дима пообещал - думал, сумеет достать, - но промахнулся. Вениамин как придет, так развернется - и большой привет. Он мужик крутой, с ним не сговоришься. А по прогнозу послепослезавтра прилетит циклон и польет как из ведра. И что теперь? К кому бросаться? К Артуру. Больше не к кому.
Дима тянул, прекрасно понимая, что Артур потребует испанца в кружевном воротнике. Он давно к нему подбирается. Испанец в кружевном воротнике - автопортрет, Дима им очень дорожит. Он и правда получился на диво удачным: красавец гранд в черном бархате и кружевном воротнике, с пронзительными глазами и длинными локонами, изящно опирается на парапет. И что прикажете делать? Продать? Спустить на крышу? А разве есть выход? Может, удастся вымутить хотя бы на аванс, а испанца не трогать?
Дима достал айфон и набрал Артура. Тот днюет и ночует в «Старой лампе», включая выходные. Артур был на месте, и Дима сказал небрежно, что он тут рядом и собирается заскочить на минутку. «Кофий есть?» - спросил он, хотя, если честно, сейчас бы в самый раз здоровый кусок мяса - оголодал на свежем воздухе. «Давай, - сказал Артур, - постучишь три раза, а потом еще два. А то лезет кто попало, нервов не хватает. Понял?» Суббота, вспомнил Дима, выходной. Конспиратор хренов, левые схемы крутит, не иначе.