Вова задумчиво перебирал свои сокровища.
Я положил ему руку на плечо и тихо сказал:
– Фигня, Вова, прорвемся…
Как-то я застал его за интересным занятием: Вова сидел перед компьютером. Заметив меня, вскочил:
– Работать будете?
– Да нет, продолжай…
– Да у вас здесь игрушек совсем нет.
– Ну, я их не люблю.
– Почему?
– Раздражают.
– А мне нравится. Я иногда в салон ходил…
– Если нравится, давай купим несколько дисков.
К покупке игр он отнесся со всей серьезностью. Малолетняя продавщица, с восторгом взирая на снизошедшего до ее убогого отдела Вову, не переставая, рассказывала, кто здесь кого убивает, и на сколько мегабайт памяти это рассчитано. А звук, а картинка!..
Прикупив в результате несколько дисков, Вова засел за комп. От его радостных воплей я чуть не оглох. Мало того, с завидной регулярностью Вова призывал меня в свидетели очередной победы и перехода на новый уровень.
В этот вечер ужинать мы так и не сели. Сжалившись, я поставил на компьютерный стол кофе и бутерброды. Вова, не отрываясь от экрана, все зажевал и продолжил битву.
Засыпая, я с радостью предвкушал, что, проиграв всю ночь в свои стрелялки, он не поднимет меня с утра пораньше, и не заставит руки-ноги задирать.
Но радовался я рано…
Утром, как ни в чем не бывало, Вова прокричал у меня над ухом:
– На зарядку – становись!..
Еле продирая глаза, я сказал:
– Такое ощущение, что ты не институт физкультуры, а военное училище закончил…
– Так я же в армейской команде играл, – радостно ответил он.
Днем, в студии, моя ассистентка, округлив глаза, сообщила, что внизу меня ждут какие-то новые русские. А женщина – ну, просто рвется наверх, охрана ее удержать не может.
Спустившись в фойе, я заметил, а, вернее, сначала услышал, Ольгу. Она была со своим благоверным.
– Сашка, ну, наконец! – радостно завопила она.
– Во, малохольная, всю ночь спать не давала, – пожаловался мне ее супружник.
Ольга только махнула нетерпеливо рукой в его сторону.
– Понимаешь, – она почему-то перешла на шепот, – я знаю, кто Люську прикончил…
На нас уже оглядывались.
Кое-как усевшись в кресло в углу, она продолжила:
– Точно… Это он…
– Да кто же?
– Хайнц!
– ?!
– Я его вчера в кабаке видела, а он сделал вид, что не узнал меня…
– И поэтому ты решила, что он – убийца?
– Я же говорю – малохольная, – довольно констатировал Ольгин муж.
– Ну, знаешь, а для чего он сюда тогда приперся из своей Германии, да еще шифруется?
– А может ты ошиблась?..
Ольга с достоинством посмотрела на нас.
– В отличие от некоторых, я очками до сих пор не пользуюсь!..
Мы, оправдываясь, вместе с ее благоверным, пробубнили, что, мол, только на работе…
– Так вот, – опять нетерпеливо перебила нас она, – весь вечер сидел за соседним столиком, и с какой-то крашеной мочалкой, страшная – до жути!..
– Это точно, – вставил свои пять копеек Ольгин бугай, – как будто, только с панели привел.
– Ну, я не знаю… – протянул я. – С одной стороны, конечно, подозрительно, но это еще ни о чем не говорит…
– А ты ему сообщил о Люськиной смерти?
– Звонил несколько раз. Дома все время автоответчик, а в универе любезно обещали передать мое сообщение.
– И он тебе не позвонил?
– Нет.
– Что делать будем? – как всегда, супер активная Ольга жаждала действий.
– Может, Петровичу позвонить?
– Это кто? – напрягся муж.
– Это очень любезный следователь, – ответила его половина. – Он сказал, что я – настоящий эксперт по драгоценным камням.
– Это он в точку попал, – пробурчал супружник, покосившись на блистающую каменьями Ольгину шею.
Вова предложил сначала все проверить самим.
– И как ты это себе представляешь?
– Прижмем жирного в угол, он и расколется…
– Вова! Ты нас в международный конфликт втравишь!
– Ну, мы же его бить не будем, просто спросим…
Узнав у Ольги название кабака, где она видела бюргера с мочалкой, мы вечером организовали там засаду. Вова от нечего делать ел и строил глазки всем подряд телкам, независимо от возраста. Те млели.
Наконец, часов в одиннадцать, появился Хайнц. Это был, бесспорно, он. Под руку с какой-то действительно мочалкой. Но я сразу понял, чем она вызвала такое раздражение у Ольги: брюликов на ней висело куда как больше!