Сердце пропустило удар. В душе растекался смертельный холод. Я не понимала, издевается Лука или нет. На бледном лице ничего не отражалось.
– Не собираюсь с тобой это обсуждать, – буркнула я, отводя взгляд и прогоняя болезненные воспоминания об Эйде.
Лука затронул слишком личную тему. Я встала. Тяжело. Гораздо хуже, чем думала. Были предположения, что обсуждения сведутся к тем годам, на которых мы с Лукой расстались. Он поднялся и последовал за мной на кухню. Мила достала фрукты, помыла их и приступила к нарезанию тех на мелкие кубики.
– Получается, ты приехала на каникулы к брату? – спросила я то, что уже знала.
Мелкая кивнула. Я уселась на барный стул возле бетонного острова. Глаза то и дело с сестры перемещались на Луку, шарящего в шкафчиках. Он готовил чай. Повисла неловкая тишина. Хотя Луку вроде ничего не смущало, в отличие от нас с Милой. Она притаптывала ногой.
– Долго ты в городе будешь находиться? – спросила сестра, орудуя ножом над деревянной доской.
– Пока не закончу с делами.
– Ты про убийство Берта? – Мила обернулась. – Лука всю ночь убеждал меня, что ты ясновидящая. Как ты это делаешь? Почему он каждый раз верит в твои бредни? И главное, – она повысила голос, – зачем ты это делаешь? Хочешь, чтобы ему опять было плохо?
Лука возник между мной и сестрой и положил руку на ее плечо. Мила тут же замолчала. Я с любопытством наблюдала, как проходит их перепалка. Мелкая двигала одними губами, чтобы понимал слова только Лука. Он то кивал, то отрицательно мотал головой.
Я заглядывала за ухо, на котором висела пластиковая штуковина. Хотелось видеть выражение лица сестры. Она успешно пряталась за своим братом. Двое активно жестикулировали. Выбора не осталось. Пришлось подождать.
Мила то и дело злобно пыхтела и шумно втягивала воздух носом. Вдруг засвистел чайник. Лука двинулся к источнику звука. Я все никак не могла привыкнуть, что он слышит. После нашего расставания в воспоминаниях он остался молчаливым и не реагирующим на шум. Сейчас перед глазами словно другой человек. Хотя, может, дело в том, что он повзрослел, или в том, что ведет себя иначе.
«Или я никогда его толком не знала. Вживую мы общались всего ничего. И только и делали, что обнимались», – до меня дошло, почему я чувствую себя так странно. Я не понимаю, как себя вести с Лукой, а не с сестрой.
– Ничего не меняется, – проворчала Мила.
Взгляд переместился со спины Луки на сестру. Она явно недовольна, что я пялюсь на ее брата. Разливший чай по кружкам, Лука повернулся узнать, о чем мы говорим, я с трудом сдержалась от покраснения. Чтобы успокоиться, прикоснулась к кольцу на пальце. Предательские щеки заполыхали. Украшение, выплавленное из медали, которую мне подарил Лука, заменяло мне нашу утерянную дружбу.
Написать ему я не могла, но мысленно постоянно обращалась. Кольцо стало оберегом от тотального одиночества. Голосом разума. Если я сомневалась в решении, то обдумывала, чтобы на это посоветовал Лучок. Этот способ справляться со стрессом пришел в голову два года назад, когда я перебирала вещи. Абсолютно потерянная и не знающая, зачем живу, наткнулась на предмет, что когда-то прихватила на память о Чикаго и проведенном там времени. Тогда это спасло меня. Помогло определиться с дорогой, по которой хочу идти.
Поэтому при встрече и возникло напряжение с Лукой. Для меня он остался другом, а я для него чужой человек. Стоило привыкнуть к новым реалиям. На это нужно время, а Лука торопил.
– Вы оба на меня давите, – сообщила я честно. – Вас двое, а я одна.
На посторонних людей мне было бы все равно. Но присутствующие в комнате важны. Даже Лука, хоть он об этом и не догадывается. Сестра вздохнула:
– Никто на тебя не давит, я просто не понимаю, какая у тебя цель. Подозрительно, что ты появилась на пороге, когда у Луки жизнь наладилась. Ты же не собираешься его вернуть?
Я усмехнулась и сложила руки на груди. Мила сделала то же самое.
– По-твоему, люди просто так расстаются? Чтобы потом сойтись? – Я многозначительно приподняла бровь.
Веселье, вызванное нелепым замечанием сестры, прервал пристальный взгляд Луки. Осознание, что он слушает, заставило поежиться. Мы переглянулись, и Лука мгновенно вернулся к чаю. Он взял три кружки и прошел с ними к кухонному острову.
Втроем мы уселись за горячие напитки. Мила немного успокоилась. Она вертела стакан в руках, когда спросила:
– Так ты серьезно утверждаешь, что ясновидящая?
– Ага, – подтвердила я.
– И ты тут, чтобы поговорить с духом Берта? – недоверчиво продолжала сестра.
Слово «поговорить» не совсем подходило. Я отрицательно помотала головой и пустилась в объяснения работы дара. Обычно я старалась не делиться подробностями, но этим двоим доверяла, а Лука так еще и на второй раз это все слушал.