Для пущей убедительности я меняла интонацию. Внимание Норы, как и задумывалось, переключилось. Она повернулась к балкону, а потом кивнула:
– Ты права. Я даже не подумала об этом. У нас редко внезапные гости бывают. Если не считать Кайла.
Я хотела спросить про Кайла, но она уже пересекла гостиную и оказалась возле стеклянной двери. Через секунду в комнату хлынул прохладный вечерний воздух. Лука, вырванный из работы, вздрогнул. Взгляд его сместился с ноутбука на появившуюся.
Прежде чем Нора заговорила, он очаровательно улыбнулся и потянул ее к себе. Она весело ругалась, что он сломает этим действием ноутбук, но Лука не слышал. Я нагло пялилась на милую перепалку, пока та вдруг не переросла в ругань.
Нора резко отбросила бледную руку и встала в воинственную позу. Она указала пальцем себе за спину. Я обернулась, хотя, очевидно, никого, кроме меня, на кухне нет. Поворачиваясь обратно, я знала, что на меня смотрят. Кружка с чаем послужила преградой от любопытного темного взгляда.
Я пыталась мысленно донести Луке: «Сам позвал, нечего теперь осуждающе смотреть сюда. И вообще, я точно так же не хочу тебя видеть. Хватит пялиться!» Нора вернулась с улицы и загородила вид на недовольное бледное лицо.
– Ворчун предупрежден, сердечный приступ его больше не ждет, – бросила она ехидно по дороге до одной из серых межкомнатных дверей.
Мрачная ванна показалась за изящным женским силуэтом, а потом дверь закрылась. Гнетущую тишину в квартире нарушила включенная в соседней комнате вода. Я упорно рассматривала чай. По мере приближения звука шагов сбежать хотелось все сильнее.
С трудом удавалось усидеть на стуле. Лука шумно приземлился напротив. «Буду вежливой, я ведь тут по делу. Нужно вести себя как взрослая», – решила я, прежде чем выпалить:
– Ты ужасно раздражаешь.
Пожалеть о сказанном не успела. Телефон Луки озвучил:
«Твое присутствие напрягает».
Мы уставились друг на друга. Я первая отвела взгляд, мельком заметив, что на его ухе есть устройство, и он меня услышал.
– Было проще, когда я могла ругаться без последствий, – пробурчала я.
Лука потянулся к кружке, оставленной Норой.
– Ага.
От шока дыхание перехватило. Я медленно повернулась на говорившего. Чего? Он уселся поудобнее и с довольным видом отпил чай, так, словно не произошло ничего необычного.
– Что за фигня?! – прошипела я восторженно. – Скажи что-нибудь еще! Говори сейчас же! – требовала я. Он покачал головой, прикрывая улыбку за кружкой. Я подалась вперед: – У тебя что ограничения на одно слово в день? Ну же! – Я мотала руками у его носа. – В знак старой дружбы, хоть словечко. – Он не поддавался на уговоры. Я перешла к угрозам: – Нравится мучить меня?! Я запомню! Карма тебя настигнет.
Лука поставил чай на остров и взял телефон:
«Я учусь говорить заново со специалистом по восстановлению речи. Эта штука здорово помогает».
Он указал на речевой процессор.
– Чтобы научиться что-то делать, нужно просто делать это, – возразила я.
«А если получается криво? Или странно?»
– Например? – Я напустила серьезности в голос, ради обманного плана разговорить собеседника.
«Хитрая какая», – раздалось из мобильника.
Лука щурился.
Глава 11. Спящие и неспящие
– Становится неловко, – заметила я, сложив руки на груди.
Лука с телефоном отклонился.
«Согласен».
Мы враз замолчали. Я вздохнула.
– Почему ты подобрел?
Он склонил голову и долго всматривался в меня.
«Решил, что пора отпустить обиды и двигаться вперед. Хорошо, что мы встретились».
Я усмехнулась:
– Рассуждаешь, как взрослый. Предложишь остаться друзьями?
Когда Лука стал печатать, я закатила глаза, подумав: «Что за прикол в последнее время у всех отвечать на риторические вопросы?! Мог бы просто посмеяться!»
Из телефона раздалось:
«А почему нет?»
Лука наклонился на стол и протянул руку с оттопыренным мизинцем.
– Серьезно?! – вырвалось у меня недоуменно.
Из мобильника раздалось:
«Могла и сама предложить помириться. Это было бы честнее. Ведь это ты виновата, что мы поругались».
– Ясно, – фыркнула я.
Мизинец угрожающе торчал в мою сторону. Я обреченно вздохнула и подалась вперед.
– Ты перестанешь напоминать о прошлом каждую секунду, если я соглашусь?
«Нет», – сообщил телефон.
Я хмыкнула, вытягивая мизинец. В воздухе витал обман. Если слова Луки – правда, то ложью является его примирительный жест. И несмотря на эти предположения, я подставила палец обманщику.
Лука долго смотрел на мой мизинец, а потом неожиданно пожал его. Я часто заморгала, удивленная произошедшим. Мы по-идиотски трясли пальцами над столешницей.