— Хорошо, — кивнул он, — тогда пойдем дальше, осмотрим место преступления и трупы, допросим живых. Вы же не сожгли тела?
— Нет, — ответил Марат с легкой заминкой.
Похоже, предлагали уничтожить, но затем верх взяли те, кто настаивал на расследовании, понял Иван. Возможно, сама Гипножаба решила рискнуть расследованием, из-за важности похищенного.
Они прошли дальше, столкнувшись с какой-то размалеванной девицей, словно не соображающей, где она и что тут происходит. Обычные скромные стены, никаких попыток в сдержанную роскошь, как в "рабочей" части борделя.
— Много живых, — тихо заметил Ахмат, — из-за элитности заведения. Где живые, там всегда уязвимости и проблемы.
— Мгм, — согласился Иван.
Тот же охранник на входе — могли же поставить и робота, или повесить заклинание, но им требовалась гибкость живого, способного закрыть глаза на что-то или НЕ выполнять инструкции. Не то, чтобы прямо поплатились ужасно, но все же. Работай тут только секс-куклы, ни один космонавт их не обаял бы. Или?
— Смог бы ты на лету перепрошить секс-робота? — спросил он у Ахмата.
Карлик задумался.
— Кабинет не охранялся? — уточнил Иван.
— Охранялся, — неожиданно ответил Марат, — но не живым охранником. Робот подчинялся нашему сотруднику поддержки.
— Имевшему доступ в кабинет Гипножабы, — хмыкнул Кабанкин, отбросив политесы. — Любопытно. Ей он тоже оказывал поддержку?
— Я не лезу в дела начальства, — сообщил Хожаев с каменным лицом.
Ясно, подумал Кабанкин, что ничего не ясно. Он бы предположил, что робот как раз присматривал за этим загадочным "сотрудником", из расчета, что железке мозги не промоют, как живым, но слова Хожаева опровергали эту версию. Если же Гипножаба так доверяла сотруднику, что дала ему управление роботом, доступ в кабинет и к сейфу, к камерам, то... что-то тут опять не сходилось.
Или Марат рассказывал не все.
— Вы провели здесь съемку? — спросил Иван, решив не развивать тему. — Принесите трупы, приведите выжившую, нужно воссоздать все, как было.
— Труп, — зачем-то поправил его Марат.
Да, подумал Иван, труп охранника на входе, труп сотрудника здесь, и никто ничего не заметил. Словно космонавт спустился с небес, подобно ангелу Прежних, но и эта версия не выдерживала критики. Проще было слететь на крышу и сразу добраться до сейфа, чем городить такие сложности.
— Никаких следов взлома, борьбы, сопротивления, ничего, — вынес вердикт Иван. — Ваш сотрудник поддержки сам все открыл, добровольно...
Хожаев дернулся, словно собирался сказать, что тот не мог предать, но остановился. Еще штришок в общую копилку какой-то тайны, которая наверняка имела отношение к случившемуся, но при этом ее не хотели разглашать. Что-то крутилось в воспоминаниях, но Иван никак не мог сформулировать мысль и решил, что надо посоветоваться со специалистом по бандам, то есть Ахматом.
— ... или под угрозой оружия, но открыл. Затем его убили выстрелом в затылок, хм, охранника тоже убили в голову, возможно, пытались скрыть следы воздействия ментальной магией. Олеся?
— Да, это могло помочь, — отозвалась Листва, колдовавшая над телом "сотрудника поддержки". — Любые разрушения тела помогают рассеять магию на нем, чужое колдовство и без того плохо держится без внешней подпитки, а с потерей материального носителя начинает рассеиваться еще сильнее. Считается, что этот эффект Гарздона-Мигеля и лежит в основе того, что призраки так быстро покидают тело.
"Сотрудник поддержки" оказался мутантом, низеньким, чуть выше Ахмата, с непропорционально огромными ушами и носом, вытянутым вперед, словно палец, кончик которого срезало выстрелом. Руки и ноги его выглядели вполне действующими, но наверняка ему приходилось нелегко в жизни, особенно без летающего кресла. Одет он был в какое-то подобие теплой жилетки и шорты.
— Но не помогло, — объявила Олеся. — Над ним колдовали, много и часто.
— Его часто мучали боли, — пояснил Марат, — он принимал лекарства и магические отвары, а также над ним колдовал один из наших... сотрудников.
— Но не в последнее время? — вдруг спросила Олеся.
— Да. Ему становилось все хуже, приглашали пару специалистов со стороны, но никто так и не помог.
Олеся посмотрела на него странно, словно хотела обвинить в том, что не позвали ее, но промолчала. Труп уже лежал так, как его засняли после обнаружения, и дело дошло до допроса живой свидетельницы.
— Одноногая Юлия, — каким-то тусклым голосом представились девицы.