— Превратить их в рыб? — спросила Олеся.
— Какая-то ты сегодня воинственная, — заметил ей Иван. — Так и норовишь нарушить закон.
Олеся только улыбнулась кровожадно и загадочно, и Кабанкин смутно догадался, что дело в очередном прекрасном принце. Скорее всего, маг Чистых, хотя вроде и с Владимиром-некромантом у Олеси дела обстояли прекрасно. Они постоянно работали вместе и сотрясали дом-агентство, и Олеся загадочно намекала на какие-то сенсационные результаты и близкую помощь всем вокруг.
Выбравшись наверх, они узрели, что и на палубе корабля хватало Чистых с оружием, а на берегу прибавилось стражников, тоже чем-то взбудораженных. Почти сразу появился Лисов и спросил:
— Ну что?
— Королева Идимнэ согласна подождать до полуночи, но потом нападет на корабль Чистых. Если власти Тырнова попытаются ей помешать, то она будет считать союз с городом разорванным.
Лисов почернел, выдал несколько матюгов, и почти заорал в амулет связи, требуя подать ему Желудева или кого-нибудь его калибра. Также он непечатно пояснил, что Чистые наверху тоже выкатили ультиматум, мол, подайте им убийцу или они сами его найдут, с выстрелами и взрывами.
— Причем тоже до полуночи, словно им медом там намазано!
— Тебе не кажется это подозрительным, Лис?
— Кажется! — Лисов фыркнул так, что посрамил даже Олесю. — Не кажется! Вот только пока вы под водой плавали, у нас тут несколько покушений состоялось, да карлика вашего чуть не убили! Как тут вообще можно сохранять спокойствие и вести расследование?! Портовые еще эти, мать их!
— А они чего?
— Так порт стоит! Убытки, простой, моральное разложение и просто желание подраться! Требуют разрешить им продолжить работы или они сами тут все разнесут и найдут убийц!
— Сегодня все какие-то воинственные, — согласился Иван. — Может, распылили чего в воздухе?
Лисов молча ткнул пальцем в воздух, там висели два дирижабля РХБМЗ, четко сигнализируя, что содержание всякого вредного в воздухе в норме. Также в воздухе нарезал круги особо крупный ковер-самолет, с него доносились звуки чего-то струнного, вроде гитары, и выглядывали минимум три головы городских магов, пытающихся провести какой-то ритуал.
Иван слегка удивился, но потом решил, что ковер арендовали или изъяли временно, "на нужды города".
— Мы сами нападем на подводную нечисть! — объявили в рупор с корабля Чистых. — Если власти попытаются нам помешать, то мы тоже будем считать союз разорванным!
— Идите, — вздохнул Лисов, — проведайте своего карлика да возвращайтесь.
— Я бы хотела осмотреть корабль Чистых и каюту Радича, — вдруг объявила Олеся.
С корабля немедленно спустили трап, маг Чистых скатился, чуть ли не кубарем, начал виться вокруг Олеси, да и в целом, только оркестра и делегации по встрече не хватало. Лисов и Кабанкин переглянулись, молчаливо решив не мешать. Почти наверняка Чистые выдоят из Олеси сведения о ходе расследования, но их и без того не особо держали втайне.
Иван отправился дальше по берегу, чуть вглубь порта и у него трижды спросили документы, один раз натравили какого-то поискового робота и дважды просветили сканером. Такие бы меры безопасности да сразу, подумал он, понимая, что это невозможно. Никто не мог предвидеть союза русалки и Чистого, из-за которого теперь Тырнову грозила война.
За ширмой в полевом медпункте слышались шорохи, возня и голоса.
— Дай, поцелую, и все пройдет, — игривый женский голосок. — И еще вот пяточку. А теперь пора кашку!
— С молоком, — поддержал Ахмат.
Иван шагнул вперед, обнаружив, что "лечебные процедуры" в самом разгаре. Медсестра смущенно поправила халатик, пряча источник молока, еще раз чмокнула Ахмата прямо в заплывший от удара глаз и быстро испарилась.
— Лечишься, — сказал Иван.
— Лечусь, — не стал возражать Ахмат, — и добываю информацию.
— О размере молочных желез медсестер?
— А также о том, что покушения были на тех чиновников, кто поддерживает программу Чистых, тайно или явно. Исключение только одно — прекрасный я!
Иван посмотрел, отдельно задержав взгляд на синяке и присел на что-то жалобно скрипнувшее.
— Меня попытались подстрелить, — без обиняков сообщил Ахмат, забираясь в кресло, — и дерзость этого покушения может поспорить только с его тупостью. Я просто летел себе по территории порта, прижимая руку к глазу, где оказался запечатлен невербальный отказ в невинной дружеской встрече.