С этим Кабанкин был полностью согласен. Глафиру Дубинину он к себе в агентство взял бы без разговоров, вот только сама Глаша точно к нему не собиралась. Зелья, конечно, отличались, подумал Иван, и это списали бы как раз на добавки, дабы отравить Марию, Олеся разоралась бы от возмущения, как всегда. Городские маги, которых она неоднократно оскорбляла в глаза и за глаза, ей на выручку не пришли бы, даже если бы у них вдруг каким-то чудом хватило бы знаний.
— Все это прекрасно, но малодоказуемо, — вдруг заявил Лисов.
— Согласен, — ответил Кабанкин. — Нужно искать истинных виновников.
Как раз собравшихся в Тырнове из разных общин:
— Я сразу скажу, Кабан, что никто не даст тебе задерживать силой уважаемых магов из общин. А теперь валите отсюда, пока мы продолжим очную ставку подозреваемых — экспертов.
— Что будем делать, командир? — спросил Ахмат, когда они покинули здание.
— Поступим по методу Олеси, — улыбнулся Иван и пояснил. — Любовь! Любовь должна всех спасти!
С этими словами они помчались обратно в агентство и вызвали туда некроманта Владимира, благо сам Кабанкин периодически ходил на свидания с его нынешней начальницей, Ириной Кисель.
— Олеся в беде? — переспросил Владимир, словно не понимал, что ему толкуют.
— В страшной, ужасной беде, и нам нужен специалист в зельях, который помог бы доказать ее невиновность. Мы вроде нашли одну, а она оказалась старым врагом Олеси! Только еще хуже стало!
Ахмат разглагольствовал и помахивал ножками и руками, а Иван опять думал, что в карлике умер великий актер. Или просто он вынужденно научился, пока побирался на улицах и жил на иждивении у других банд, кто не умел актерствовать и болтать, тот сдох. Ахмат выжил.
— Срочно! Пока они не разъехались из города!
— Я тоже разбираюсь в зельях, — как-то странно отозвался Владимир.
— Тем более! — обрадовался Ахмат. — Значит, тебя не обманут! Давай, Володенька, судьба Олеси в твоих руках!
Когда Владимир ушел, Кабанкин и Тузов переглянулись.
— В лучшем виде, — заверил его карлик.
— Тогда поехали.
Они последовали за Владимиром, так как посаженный на него "маячок" не мог записывать голоса, лишь передавать их и то в радиусе сотни метров максимум. Зато эта техника Прежних не несла в себе ни грана магии и была размером с мелкое зернышко, не разглядеть, не зная, куда смотреть. Изначальный план подкинуть подобные устройства магам общин они отвергли, слишком сложно и ненадежно выходило.
Поэтому в бой пустили Владимира, чтобы спасал свою любовь Олесю.
— Все пропало! — раздался выкрик в наушниках. — Они все знают!
— Что все? — спросил самодовольный мужской голос.
— Что зелье изменено! Что Листву хотели подставить! Они ищут специалиста по зельям!
— Тихо! Не паникуй, — затем наступила пауза, раздался короткий смешок. — Знают они не все, иначе не обратились бы к тебе. А ведь так даже еще лучше! Точно, зачем оставлять все на волю случайности, когда я сам могу выступить специалистом?
— Можете?
— Могу, конечно! Я не знал, что у этой вишбаруха аллергия, но это ничего не меняет! Так, давай, веди меня, не будем терять времени!
Иван и Ахмат переглянулись, убедились, что записали и помчались обратно в агентство.
— Таким образом, Олеся Листва никак не могла допустить ошибки в приготовлении данного зелья, и более того, намеренно исказила рецепт, дабы погубить Марию Котову, — самодовольно разглагольствовал маг.
Скрыня Наливка, из той же общины, что и сама Олеся, сейчас злобно прожигавшая его взглядом. До этого она орала, кусалась, пыталась полезть в драку, пока ей не пригрозили сунуть в рот кляп. А то и оглушить на месте за попытку применения магии против стражи.
— Однако же старейшины магической общины Златоцвета не обрадуются гибели своей дочери, поэтому я, от их имени, хотел бы обратиться к городу Тырнову с ходатайством! — продолжал Скрыня. — Замените ей смертную казнь изгнанием, и община Златоцвета присмотрит за ней, хорошие отношения между нами и Тырновым сохранятся!
— Вы не в суде, — устало заметил Лисов, — впрочем, и этого достаточно. Все за...
— АХ ТЫ ПИДОР ДРЕВЕСНЫЙ!!! — заорала Олеся, вскакивая. — КЛЯНУСЬ КАВАНОЙ, ЭТО ВСЕ МАМЕНЬКА...
Дальше ее крики отсекло завесой тишины, поставленной одним из городских магов.
— Это оскорбление, — начал высокомерно Скрыня, но Лисов уже включил запись, на словах "я не знал, что у этой вишбаруха аллергия" и Наливка осекся.
— В общем, вряд ли удастся что-то доказать, — сказал Лисов, — а даже если удалось бы, власти не стали бы портить отношения с общиной Златоцвета.