- Готова?
Лида кивнула, как будто медведь мог ее видеть, но он почувствовал, а может, и не ждал ответа. Одеяло под Лидой дернулось и заскользило вниз по склону навстречу мерцающим огонькам. Рулевой из Лиды получился не очень хороший, несколько раз они чуть не врезались в неожиданно выныривающие из темноты деревья. Но, очевидно, ангел-хранитель оберегал их тройку. Лида не знала, сколько продолжался этот гигантский слалом. Закончился он внезапно у подножия широкой лестницы, ведущей к большим резным дверям трехэтажного дома. Обостренная интуиция подсказала, что это и есть то самое место, которое показывала ей по скайпу Алла.
- Дальше я не могу. Надо позвать кого-нибудь на помощь, - сказал медведь.
Лида попробовала подняться, но шлепнулась обратно на мягкую зеленую шерсть. Ноги не слушались.
- Не боись, - заявил медведь, - кто-то идет.
Откуда-то издалека действительно доносились возбужденные голоса. Лида прислушалась, пытаясь уловить знакомые интонации - может быть, это кто-то из коллег, - и вдруг услышала голос бабушки:
- Лида! Лидочка! Вернись!
- Нет! - простонала она.
Бабушкино воспитание опять заявляло о себе. Это был еще один из пунктов ее доктрины в отношении мужчин: ночевать женщина должна у себя дома. Пусть она даже доберется туда далеко за полночь, но не поддастся на уговоры. А если поддастся, пусть не удивляется, что к утру карета превратится в тыкву, а любящий и заботливый мужчина - в невыспавшееся, опаздывающее на работу существо. «Думаешь, почему Золушка убежала от принца? - спрашивала бабушка, - да именно поэтому. Это был грамотный стратегический ход. Не убеги она, не факт, что принц женился бы на ней».
- Лида! - снова раздался бабушкин голос.
- Если хочешь вернуться, тебе пора, - глухо сказал медведь.
- А как же Иван?
- Будет тебе Иван, будет. Честное медвежье!
«А ты?» - хотелось спросить Лиде, но она понимала - забрать медведя, значит, оставить Ванечку лежать на холодном снегу, поэтому она лишь пожала зеленую мягкую лапу в знак благодарности. А потом посмотрела в последний раз на золотые шарики на мохнатых лапах в обрамлении разноцветных огоньков, зажмурилась и представила черные шары омелы на голых ветках тополя.
Первое, что увидела Лида, открыв глаза, - лицо мужчины, склонившегося над ней.
- Вы слышите меня? - спросил он.
Лида кивнула, отметив про себя, что лежит на диване в своей квартире.
- Она пришла в себя, - сказал мужчина.
Лида поискала глазами того, кому предназначались эти слова, и увидела бабушку.
- Лидочка, господи, как же ты меня напугала!
Бабушка села рядом, обняла ее крепко-крепко и расплакалась.
- Ба, да что случилось? - Лида гладила ее по спине.
- Это я у тебя хочу спросить: что случилось! Я тебе весь день звонила, а потом собралась и приехала. Хорошо, что у меня ключи были! Захожу, а ты лежишь в кухне - в сапогах и в куртке, руки все в крови, и окно открыто настежь. Вот «Скорую» вызвала, - она кивнула на мужчину. - Доктор говорит, что ты таблеток наглоталась. Это правда, Лидочка?
Бабушка немного отстранилась, взяла ее за плечи и внимательно посмотрела в глаза.
«Она подумала, что я пыталась покончить с собой», - поняла Лида и энергично затрясла головой.
- Нет, ба, мне просто надо было поскорее выздороветь! Ты же знаешь, я так хотела в Красную Поляну, - губы задрожали, на глаза навернулись слезы. - Бабулечка, ты думаешь, я наркоманка?
- Да что ты, дурочка моя, конечно, нет…
Бабушка не закончила фразы, но Лида поняла, что так подумал доктор.
- Я в полном порядке, - сказала она ему. - Спасибо.
Бабушка пошла провожать врача, а Лида вскочила с кровати и подошла к письменному столу. Место на полке, где много лет сидел зеленый медведь, оказалось пустым. Что же это было? Сон? Бред?
- Ложись, я чайник поставила. Ты небось есть хочешь? - спросила бабушка, заходя в комнату.
- Хочу! - Лида вдруг почувствовала сильный голод. - Я, наверное, есть захотела, оделась… Ба, ну почему я такая невезучая?
Не ожидавшая резкой смены темы бабушка застыла в дверях.
- Почему ты так считаешь, Лида?
- Сама не знаю, просто в голову пришло.
- Ты же не из-за этого… Таблетки?… Нет?
- Конечно нет. Как ты могла так подумать!
Бабушка не ответила, и Лида тихо заплакала.
Та молча обняла ее. Они сидели, обнявшись, долго-долго. Плакали, успокаивались, снова плакали и говорили обо всем, важном и не очень. Говорили, говорили…